Пути-дороги - Константин Борисов-Назимов (2020)

– Сложно, но подумать можно. Если не секрет, а почему нельзя сесть на поезд, да еще имея дипломатический статус? Или совершили страшное преступление и теперь в розыске? Поверьте старику, если грех серьезный, то в Москве не спрятаться.

– Железнодорожное сообщение с Россий прервано, рассчитывать на курьерский поезд сложно, потребуется время и заполнение всяческих бумаг и разрешений, боюсь, не допустят моего отъезда определенные силы, – задумчиво отвечаю, стараясь говорить правду, но не раскрывать суть.

Брагин же в удивлении на меня уставился, губами пожевал, выпил коньяка, испросил разрешения воспользоваться моим портсигаром и в задумчивости закурил. Он о чем-то сосредоточенно размышлял, полностью уйдя в себя. Я же не пойму, что в моих словах его поразило, интуиция внутри разрывается, одна часть сознания требует немедленно отправляться в дорогу, а другая кричит, что не просто так с Брониславой столкнулись.

– По всему выходит, что назрела война. Правильно понимаю? – уточнил дед.

– Да, и происшествие в сквере тому подтверждение, – кивнул я.

– Иван Макарович, вернемся к одному моменту, вы так и не ответили на вопрос об особых приметах у напавших на Брони.

– Да? Кроме одежды и наколок на шеях у них ничего не заметил, но и не обыскивал, трупы не разглядывал, – честно ответил я, а у деда щека задергалась, которую тот поспешил ладонью прижать.

– Что за татуировки? – хрипло спросил он меня.

– Два незавершенных треугольника и змея между ними, – припомнил я бросившийся в глаза рисунок.

– У всех троих? Цветные или нет? – быстро спросил Брагин.

– Вроде у всех, у двоих точно рисунок не цветной, – медленно ответил, вспоминая обстоятельства боя.

– Это хорошо и в то же время очень плохо, – встал и заходил по кухне Петр Алексеевич. – Иван Макарович, но как вам удалось их одолеть? И если не сочтете за наглость, то не могли бы показать мне собственную шею и грудь?

Подобной просьбы не ожидал, даже пару раз моргнул, прогоняя наваждение, но дед не шутил. Стоял и смотрел на меня, я чувствовал, что от него даже угроза стала исходить, хотя на вид он мне не соперник. Первым желанием было деда послать по определенному адресу. Встретил он меня не так, как подобает встречать спасителя внучки, но и скрывать мне нечего. Расстегнул рубаху и задрал майку, а потом и голову склонил, показывая отсутствие каких-либо тату на шее. После чего встал и, застегнув рубаху, сухо сказал:

– Господин Брагин, позвольте откланяться, и был бы признателен, если мне пиджак вернете.

– Гм, не обижайтесь, мне следовало убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете, – объяснил дед.

– Что у меня нет татуировок? – хмыкнул я. – А не легче было попросить паспорт?

– Бумаги можно подделать, – задумчиво ответил дед, вновь присаживаясь за стол. – Значит, говорите, что воевать Австро-Венгрия собралась с Россией? Германцы, естественно, тоже втянутся, а французы с англичанами повременят какое-то время, так?

– Увы, подробности неизвестны, все это гадание на кофейной гуще и ничего более, – не стал я подтверждать выводы ювелира, теряясь в догадках, что же это за знаки на шеях нападавших были, от которых Петра Алексеевича чуть удар не хватил.

– Ох как не вовремя сын с невесткой отправились в путешествие, – постучал костяшками пальцев по столу Брагин.

На данную реплику я ничего отвечать не стал, вновь напомнил про свой пиджак, и Брагин удалился. Отсутствовал он порядка десяти минут, принес не только пиджак, но и какую-то шкатулку.

– Иван Макарович, вы человек явно порядочный, предлагаю заключить сделку, – выдал Брагин.

Я на него в изумлении уставился. Блин, он о чем?! Видит меня первый раз в жизни, при странных обстоятельствах – и предлагает сделку? Он в своем уме?

– Петр Алексеевич, а о чем речь и что за сделка? – поинтересовался я.