Выбор пути - Алексей Свадковский

Слава Хаосу, что заклятье богини было выше всяких техномагических безделушек, созданных смертными.

–Хорошо отдайте ему, я сегодня добрая, редко такой улов попадается. – Валериан, – блондин, стремительно подскочил к лидеру и начал с ней что-то тихо обсуждать.

Интересно, кто будем моим соперником? В прочем, это не важно. Я не надеюсь выжить, только уйти достойно. Хорошо бы меня оставили в покое до самого поединка. Свинорыл уже отдал мне мои вещи, а отвязывать меня не имеет смысла, в момент переноса на арену все путы спадут сами.

В поле моего зрения возник Валериан, и принялся рассматривать меня с каким-то плотоядным интересом, потом он резко нагнулся ко мне, в его руке серебристой рыбкой сверкнул короткий клинок, и этот гад одним стремительным движением перерезал мне сухожилие на правой ноге. – Не хочу слишком долго бегать за тобой по арене ублюдок, и еще, ты слишком не почтительно смотрел на повелительницу Тирану.

Блеск ножа, это было последнее, что видел мой целый глаз, и для меня наступила темнота.

Неожиданно, в мою правую руку что-то сунули, и я услышал голос Иллары, шепнувший: – Прости, если сможешь.

– Вызов на поединок с заранее оговоренными условиями, – прозвучал в моей темноте голос Валериана: – дуэлянты не применяют карты, зелья и любое другое оружие, кроме того что у них есть здесь и сейчас.

– Принимаю, – на выдохе прохрипел я. В следующий миг тело охватила невесомость, предвестница появления на арене.

Глава 20

Боль и темнота, словно две приватные танцовщицы, кружатся вокруг меня в безумном танце, и только ярость позволяет сохранять ясность рассудка. Повреждения тела слишком значительны, и какие бы преграды не выставляла Тайвари, тело мучительно пульсирует. Боль живет в моей голове, полыхает яростным огнем на порезах, отдается эхом в сломанных ребрах и сводит судорогами израненную ногу… Но ненависть придает сил, заставляет стискивать зубы и на что-то надеяться, вопреки всему..

На ощупь я разбирал предметы, что сунули мне перед ареной. Нож, которым мне предстояло сражаться, я с ругательством отбросил в сторону. Поганые ублюдки, даже здесь нагадили: судя по моим ощущениям это был нож для продуктов, к тому же тупой. Таким не зарежешь даже цыпленка. Мокрыми от крови пальцами я нащупал медальон и надел на шею. Теперь перчатки. С перчатками было не все так просто: во время пыток Потрасюк сломал мне пару пальцев, и теперь их было сложно запихать вовнутрь перчатки. С трудом сдерживая стон, я торопился, как мог. Не имея возможности определить на какой арене я оказался, все что мне оставалось, это ожидать появления моего противника в любой миг. Каждая потраченная впустую секунда уменьшала мои и без того мизерные шансы остаться в живых.

Я и сам не знал, на что надеялся, слабо веря, в то, что смогу в таком состоянии хоть что-то противопоставить опытному игроку. Позёрская внешность и броский наряд не скрывали его суть: Валериан был очень опасен, и это я понял с первого взгляда. Наконец обе перчатки были натянуты, и приятная прохлада разлилась по кистям рук. Магия перчаток начала работать, но я надеялся не на исцеление рук, а на совсем другое. Нащупав медальон на груди, я постарался отвлечься от боли и представить себе центральный рисунок, мысленно вглядываясь в него, и зовя наружу «живущего» там зверя.

— Я не знаю, есть ли у тебя имя, и как тебя правильно позвать, но ты мне сейчас необходим! Пожалуйста, приди и помоги!

Вначале мне казалось, что ничего не происходит, возможно, я делаю, что-то не так. Уже практически утратив надежду, я лишь обреченно ожидал услышать шаги приближающегося ко мне врага. Но в какой-то миг медальон в руках резко нагрелся, и я почувствовал, как от моего призыва стало просыпаться, словно после долгой спячки, чье-то сознание.