Взвод лейтенанта Кольчугина - Максимов Рустам Иванович

Командир плавучего аэродрома, кэптэн Марк Задорнов ещё раз посмотрел на наручный хронометр, вздохнул, и отдал приказ о начале активной фазы операции против архипелага Тысячи Островов. Так с некоторых пор, а точнее – часа три назад – стали называть опорную базу циклопов в северной части Атлантического океана. Получив в указанное время приказ – начать скоординированные с аэрокосмическими силами удары по уничтожению ПКО одноглазых, Задорнов произнёс короткую минутную речь перед личным составом корабля. Затем кэптэн водрузил на голову старую семейную реликвию – фуражку своего прапрапрадеда, морского лётчика, отличившегося во времена Четвёртой Циклопической. Исторический раритет – парадная фуражка – многие годы передавался из поколения в поколение в семье Задорновых, и каждый новый её владелец надеялся пройтись в ней по родному миру одноглазых. Такой шанс выпал одному из потомков знаменитого воздушного аса прошлого.

Элеваторы вознесли на полётную палубу первую четвёрку "призраков", приготовились подать наверх звено "фантомов". Небольшой отсчёт времени, шипение паровых катапульт, и беспилотные штурмовики-разведчики первыми стартовали в тёмное ночное небо. Впрочем, далёкий восточный горизонт уже начинал светлеть, предвещая наступление светлого времени суток. Следом за малозаметными беспилотниками в воздух поднялся дежурный патруль истребителей, а затем начался взлёт четырёх звеньев "призраков" в ударной конфигурации прорывателей противовоздушной обороны. Спустя пятьдесят минут после начала операции аэроносец ушёл под воду, и, изменив курс, полным ходом помчался в другой квадрат моря. Барражирующие в воздухе истребители имели запас топлива на несколько часов полёта, и вслед за "Миланом" сменили квадрат патрулирования. Сквозь лёгкую утреннюю дымку пробился первый солнечный лучик, весело заиграл на лениво вздымающихся и опускающихся океанских волнах.

— Влаад, вставай, пора идти в школу, — лейтенант Риккардо потормошил приятеля, провёл по его лицу влажным полотенцем, и, проявив завидную реакцию, едва успел отскочить в сторону от удара локтём. — Ой, это ты на уроке литературы такое выучил?

— Луис, какого чёрта? — хриплым, спросонья раздражённым голосом спросил Кольчугин. — А если бы я схватился за нож? Ты же должен понимать, что есть предел чувству юмора.

— Я-то понимаю, но не смог удержаться от соблазна, — ухмыльнулся командир "аквы-два". — А вообще, считай это тренировкой перед предстоящими нам водными процедурами.

— Что ещё произошло? Мы тонем? — вопросительно взглянув на Риккардо, и, начиная прислушиваться к лёгкому подрагиванию палубы, насторожился Владислав.

— Пока ещё и не думали, но, кто знает? — направляясь к выходу из кубрика, ответил собеседник. — Ротный приказал облачаться в спасательные жилеты. Вот так. Буди своих парней, и идите в ангар.

— Ого! Похоже, мы готовимся к очень серьёзной заварушке, — одним прыжком вскочив на ноги, лейтенант Кольчугин обернулся к спящим разведчикам. — Взвод, подъём! Враг за околицей! Живее, живее, господа мобпехи! Всё веселье проспите!

Сразу же после восхода солнца "Ятаган" сблизился до сотни метров, и командиры кораблей пообщались с помощью обыкновенного мегафона, традиционно именуемого во флоте "матюгальником". Выяснилось, что спустя пару часов же после выхода из бухты Сагито обнаружил радаром какое-то судно прямо по курсу, и на всякий случай обогнул его стороной. Поднятый в небо беспилотник передал на тримаран изображение одинокого трёхмачтового парусника, держащего курс строго на запад от берегов Аропы. Возможно, командир "Ятагана" и перестраховался, но, кто знает, не повлияет ли случайная встреча с аборигенами посреди океана на общий успех операции?