Природа зверя - Луиза Пенни (2017)

– Ничего мы не утаиваем, – огрызнулась Мэри Фрейзер. – Каким образом знание о неудачном и давно оставленном эксперименте могло ускорить обнаружение вашего убийцы?

Жан Ги вытащил из коробки настольный письменный прибор и подставки для книг и положил их на стол перед собой, а Изабель Лакост, не говоря ни слова, принялась что-то делать с ними.

Агенты КСРБ наблюдали за ней с легким любопытством, перешедшим в изумление, когда они поняли, что она делает.

Последняя деталь встала на место, и Изабель поставила конструкцию перед Мэри Фрейзер. Шон Делорм взял собранное устройство, осмотрел.

– Спусковой механизм? – спросил он наконец.

– Oui, – ответила Лакост. – На тот случай, если вы не знали: вот это, – она ткнула пальцем в конструкцию, – прекрасная демонстрация того, как мы ведем следствие. Всевозможные вроде бы не связанные и не имеющие значения части соединяются, образуя нечто смертоносное. Но мы не можем раскрывать преступления, если люди утаивают от нас информацию.

– Вроде информации о громадной пушке на холме, черт бы ее подрал, – сказал Бовуар. – Младшей сестренки той пушки, что мы нашли в лесу.

Мэри Фрейзер выслушала упрек, не дрогнув, и Лакост подумала, что для Фрейзер тайны не менее ценны, чем информация. Она не была склонна делиться ни тем ни другим.

– Где вы это нашли? – Делорм поднял спусковой механизм.

Лакост не ответила, и он снова посмотрел на механизм в своих руках:

– Ну, где бы он ни находился, я рад, что вы его нашли. Иначе нас могли ждать большие неприятности.

– Большие неприятности, – повторил за ним Бовуар. – Может быть, поэтому вторую пушку и назвали «Большой Вавилон».

– Вы думаете, что сказали что-то смешное? – спросила Мэри Фрейзер таким же отрывистым голосом, каким говорила его учительница, когда он шарахнул в нос Гастону Деверо баскетбольным мячом. Отсутствовало только обращение «молодой человек». – Вы знаете, как называлась бомба, уничтожившая Хиросиму? – спросила она, подтверждая то представление о ней, которое сложилось у Бовуара. – «Большой мальчик»[63].

Мэри Фрейзер сделала паузу, чтобы до всех дошло.

– «Большой мальчик» убил сотни тысяч. «Большой Вавилон» произвел бы гораздо больше разрушений. В отличие от вас, Джеральд Булл знал историю и знал, что она известна его клиентам. А еще он знал великую силу символики. Он следовал старинной и гордой традиции, которая делает оружие еще более устрашающим, если ему дают название, которое вроде бы преуменьшает его возможности.

– Гордая традиция? – переспросила Лакост.

– Ну, старинная.

Лакост подошла к окну.

– Если пушка такая опасная, то почему вы не вызвали сюда армию? ВВС? – Она посмотрела на небо. – Здесь должны быть вертолеты, а на земле – войска, охраняющие пушку. – Она повернулась к агентам КСРБ. – Почему здесь никого нет?

Шон Делорм улыбнулся:

– Вам не кажется, что лучше обойтись без рекламы? Чем мощнее оружие, тем выше необходимость секретности.

– Чем выше секретность, тем больше опасность, – возразила Лакост – Вы так не считаете?

Арман выслушал Клару и Мирну, и на его лице появилось недоумение.

– Вы уверены?

– Не на все сто, – ответила Клара. – Я бы хотела увидеть их еще раз. Я собиралась туда.

– Вам нужно поделиться со старшим инспектором Лакост, – сказал Гамаш. – Они с инспектором Бовуаром сейчас в здании старого вокзала. Что бы ни случилось, больше никому ни слова. Профессор Розенблатт знает?

– Нет. Меня совсем недавно осенило.

– Хорошо.

Клара встала:

– Пойдете с нами?

Они вместе направились к двери бистро.

– Нет, я хочу увидеться кое с кем.

– Хотите? – спросила Мирна, прослеживая направление его взгляда.

– Должен, – признался Арман.