Безликий - Павел Корнев (2017)

Ехал экипаж быстро. Воскресным вечером улицы были пусты, и водитель сбрасывал скорость лишь на перекрестках. Броневик не отставал.

Все это время мы удалялись от центра и последние несколько минут петляли по пустынным улочкам спокойного района, застроенного двухэтажными домами. Как правило, в них проживало несколько семей, и каждый квартиросъемщик имел отдельный вход, а вот дворы считались общими. Впрочем, дворов с дороги видно не было.

На одном из углов фары высветили встревоженную толпу, дальше улицу перегородил грузовик пожарной охраны с раздвижной лестницей, цистерной и паровой помпой. Там же стоял броневик спецотдела, но бойцов в обшитых алюминиевой фольгой плащах нигде видно не было, любопытствующих сдерживали констебли из местного участка.

Требовательно прогудел клаксон, зеваки поспешно расступились, и мы проехали за оцепление. Между грузовиком пожарных и углом дома оставалось достаточно места, водитель направил туда экипаж и припарковался возле броневика.

Бастиан Моран первым выбрался из салона на улицу и подал руку Софи.

– Прошу!

За оцеплением местных констеблей уже не оказалось. Суетились сыщики в штатском, стояли на карауле бойцы спецотдела в титановых шлемах и обшитых алюминиевой фольгой плащах. Оружие они держали наизготовку, но и без этого было ясно, что стряслось нечто весьма и весьма серьезное.

Дьявол! Мы-то здесь при чем?

Приставать с расспросами при посторонних к Бастиану Морану я не стал, вместо этого огляделся по сторонам и обратил внимание на стоявшую неподалеку паровую коляску. Ее водитель сидел на подножке, понурив голову. Гогглы были спущены на шею, кожаные краги валялись, брошенные к ногам. Шофера опрашивал один из сыщиков в штатском.

Я потянул носом воздух – дымом не пахло. Пахло чем-то неприятным, острым и горьким, а никак не пожаром. Но если дело не в поджоге, зачем здесь пожарные?

– Идемте! – указал Бастиан Моран на распахнутую дверь одного из домов.

Дежуривший там в прихожей боец спецотдела посторонился и пропустил нас в гостиную. Незнакомый запах сразу усилился; отчего-то запахло зноем и раскаленным песком.

Я никогда не бывал в пустынях, но этот аромат узнал сразу. И шум в ушах – словно шорох незримых песчинок, которые ветер сметает с одного бархана на другой.

– Зачем мы здесь, Бастиан? – не выдержала Софи.

Гостиная оказалась пуста и на место преступления нисколько не походила. Тел в ней не было, да и обведенных мелом контуров не наблюдалось тоже. Пол вокруг одного из стульев усеивал пепел, еще одна такая кучка обнаружилась в дальнем углу.

Я предположил, что тут жгли какие-то документы, но потом заметил кусок оплавленного металла, формой отдаленно походивший на револьвер, и вдруг понял: нет, не документы. Вовсе не их…

– Это дом нашего общего знакомого, инспектора Остриджа, – сообщил Бастиан Моран и после тщательно выверенной паузы добавил: – Ныне покойного…

Софи приложила к губам пальцы, но промолчала, а я настороженно поежился.

– Не думаете же вы, будто я имею хоть какое-то отношение к его гибели? Это просто нелепо!

– Не волнуйтесь так, Жан-Пьер. Никто вас ни в чем не обвиняет! – уверил меня инспектор и многозначительно улыбнулся. – Хотя, если между нами, оснований для этого имеется предостаточно.

– Я не понимаю вас, Бастиан! – кинулась на мою защиту Софи. – Вы говорите загадками! Прошу, выражайтесь яснее!

– О, госпожа Робер, скоро вы сама все поймете.

Инспектор выдвинул из-за стола чистый стул, уселся на него и вальяжно заложил ногу за ногу.

Витавший в комнате запах усилился, стал неприятным. Софи закрыла нос надушенным платочком, а я без спроса распахнул выходящее во внутренний двор окно. В глаза бросились слегка подпаленные обои на стене, словно рядом пронесли факел.

Я отвернулся от окна и спросил:

– Зачем здесь моя кузина? Она не знала вашего безвременно усопшего коллегу.