Спящий - Павел Корнев (2016)

– Главный инспектор! Не сообщайте ничего моим… родственникам. Я хочу сам решить свои проблемы. Сам, понимаете?

– Это достойно уважения, – кивнул Фридрих фон Нальц. – Думаю, никакой нужды в этом нет. Здоровье ее величества оставляет желать лучшего, ей точно ни к чему лишние волнения.

– Благодарю, – перевел я дух с несказанным облегчением.

Главный инспектор улыбнулся.

– Надеюсь, Леопольд, наша следующая встреча случится при куда менее двусмысленных обстоятельствах.

Я часто закивал – сейчас я был готов соглашаться с главным инспектором решительно во всем, – и поспешил выскользнуть в приемную. Адъютант при моем появлении оторвался от печатной машинки и спросил:

– Вызвать дежурного констебля?

– Нет, выход найду, – отказался я. – Мне понадобится какой-нибудь пропуск?

– Идите, я позвоню на проходную.

– Благодарю!

С чувством невероятного облегчения я покинул приемную и первым делом вытянул из кармана пиджака носовой платок, но тот оказался весь в черно-синих разводах туши, вытереть с лица пот не получилось. Сердце постукивало как-то слишком уж неровно, поэтому на втором этаже я по старой памяти заглянул в мужскую уборную, умылся и уставился на отражение в мутном и потрескавшемся зеркале над раковиной.

Отражение выглядело осунувшимся и напуганным.

Проклятье! Да таким я и был: выжатым, словно лимон, и напуганным, как маленький пастушок, вокруг гаснущего костерка которого кружат голодные волки.

Бастиан Моран не отступится. Дьявол! Он точно доведет расследование до конца, раскопает всю подноготную. И дело не в личной неприязни или желании восстановить правосудие – черт, да я же тугов убил! – у старшего инспектора имелся в этом деле какой-то собственный интерес.

Карьерный рост? Фридрих фон Нальц стар, ему недолго занимать пост главного инспектора, но как мое дело поможет продвижению Морана? Да и к чему стремиться раскрыть преступление, если общественность уверена, будто тугов застрелили сами полицейские?

Не понимаю…

На проходной на меня никто даже не взглянул. Начиналась пересменка: одни констебли спешили на службу, другие направлялись на выход после службы. Все они были в штатском, и в общей сутолоке я спокойно покинул Ньютон-Маркт.

А когда вышел в ограниченный колоннадой портика внутренний двор полицейского управления, то с удивлением обнаружил, что на ступенях там собралась немалых размеров толпа. На демонстрацию столпотворение нисколько не походило – жидкая цепочка полицейских легко сдерживала прилично одетых господ, вооруженных не плакатами и палками, а блокнотами, карандашами и фотокамерами.

«Газетчики!» – сообразил я, надел котелок и уже двинулся к боковой арке, когда за спиной вдруг прозвучало:

– Лев! Лев, постойте!

Меня чуть удар не хватил! Машинально и совершено не задумываясь над собственными действиями, я сунул руку в карман пиджака, но в последний момент опомнился и просто обернулся. Вдогонку за мной спешил черноволосый худощавый молодой человек в неброском костюме и мятой серой кепке.

– Лев, вот уж не ожидал тебя здесь встретить! – рассмеялся Томас Элиот Смит, сыщик Детективного агентства Пинкертона.

Я с облегчением разжал обхватившие рукоять «Цербера» пальцы и, вынув руку из кармана, протянул ее Смиту.

– А уж как я не ожидал встретить тебя, Томас! – улыбнулся я после обмена рукопожатиями и спросил, нацепив на нос темные очки: – Ты ведь собирался возвращаться в Новый Свет? Каким ветром тебя занесло в столицу?

– Это все работа, будь она неладна! – с наигранным сожалением сообщил сыщик, привычным движением разгладил черные усики и поинтересовался: – А что привело тебя в этот оплот правопорядка? Неужели опять проблемы с законом?

– Небольшое недоразумение, – поморщился я. – Ничего серьезного.

– Могу чем-то помочь?

– Нет, все уже разрешилось самым лучшим образом.