Песочный человек - Ларс Кеплер (2014)

Андерс торопливо вышел из бокса. Он утешал себя мыслью о том, что она проснулась не по-настоящему, что она ничего не запомнит – решит, что ей все приснилось.

Глава 139

По асфальту перед придорожным кафе мела поземка. Мимо с грохотом проносились тяжелые грузовики, отчего кофе в чашке у Йоны подрагивал.

Комиссар наблюдал за мужчинами, сидевшими за соседним столиком. Лица усталые, спокойные. После того как мужчины забрали у него телефон, паспорт и бумажник, они, кажется, просто ждали, что будет дальше. В забегаловке пахло вареной гречкой и жареным мясом.

Йона взглянул на часы. Его самолет улетает из Москвы через девять минут.

Часы жизни Фелисии неумолимо подходят к концу.

Один из мужчин разгадывал судоку, второй читал о бегах в спортивной газете.

Йона посмотрел на женщину за стойкой, вспомнил разговор с Никитой Карпиным.

Старик держался так, словно у них было море времени – до той самой минуты, как их прервали. Он спокойно улыбался. Проведя большим пальцем по запотевшему графину, он сообщил, что Юрек и его брат-близнец оставались в Швеции всего два года.

– Почему? – спросил Йона.

– Серийными убийцами ни с того ни с сего не становятся.

– Тебе известно, что произошло?

– Да.

Палец старика скользнул по серой папке. Наконец Карпин заговорил о том, что великолепно образованный инженер, вероятно, был готов продать свои знания.

– Но иммиграционную комиссию Швеции Вадим Леванов интересовал только как рабочая сила. Чиновники ничего не поняли… отправили инженера-ракетостроителя мирового класса в гравийный карьер.

– Может быть, он знал, что вы следите за ним, и принял разумное решение помалкивать о своих знаниях, – заметил Йона.

– Умнее было бы не оставлять Ленинск… Может, и провел бы десять лет на принудительных работах, но…

– Ему ведь надо было думать о детях.

– Тогда следовало остаться. – Никита выдержал взгляд Йоны. – Мальчишек выслали из Швеции, и Леванов не смог их отыскать. Он запрашивал всех, кого мог, но так и не нашел сыновей. Не так много у него было возможностей. Он, разумеется, понимал, что мы схватим его, если он вернется в Россию, и тогда он точно никогда не разыщет детей, так что он ждал – единственное, что ему оставалось… Понимал, что ребята попытаются найти его, и оставался там, где они когда-то жили все вместе.

– Что это за место? – спросил Йона. Он уже заметил черный автомобиль, приближающийся к дому.

– Бараки для гастарбайтеров, квартира номер четыре. Там же он и покончил с собой.

Не успел Йона спросить, как назывался карьер, где работал Леванов, как к Карпину нагрянули гости. Сверкающий черный “крайслер” свернул к усадьбе, остановился на площадке перед домом, и разговор был окончен. Без видимой спешки старик заменил все лежащие на столе материалы касательно Вальтера на материалы, касающиеся Александра Пичушкина, “Шахматиста”. По понятной причине Йона предпочел бы ловить именно этого серийного убийцу.

Четверо мужчин подошли к Йоне и Никите, вежливо пожали руки, несколько минут говорили по-русски, а потом двое отвели комиссара в черную машину, а двое других остались с Никитой.

Йону посадили на заднее сиденье. Мужчина с широким затылком и маленькими черными глазками попросил у комиссара паспорт, а потом и мобильный телефон. Порывшись в его бумажнике, мужчины позвонили в гостиницу и фирму по прокату автомобилей. Они заверили комиссара, что отвезут его в аэропорт, но не сразу.

И вот они сидели в кафе и ждали.

Йона отпил холодного кофе.

Будь у него телефон, он позвонил бы Анье и попросил навести справки об отце Юрека Вальтера. Должно было найтись что-нибудь о детях, о месте, где они жили. Комиссар подавил желание перевернуть столик, броситься к машине и дальше, на летное поле. У них был его паспорт. Его бумажник и его мобильный телефон.