– Чуть успокоившись, я подумал, что не готов так просто уступить тебя. Хорошо, кто-то другой оказался рядом, когда ты попала в сложную ситуацию, ты влюбилась в него, но ведь и меня ты тоже любила. Я видел это в твоих смущенных взглядах, слышал в твоем виноватом тоне, когда мы встречались. Если бы все твои чувства умерли, ты бы не переживала за мои. Но ты переживала, и я понял, что рано сжигать этот мост. Что я еще могу вернуть тебя. Ведь он остался где-то там, а я здесь… Так было, по крайней мере.

Винс неожиданно шагнул ко мне и снова обнял, притягивая к себе. Выражение глаз изменилось: в них вспыхнул огонь. Дыхание Винса участилось словно от сильного волнения, и он торопливо продолжил:

– Теперь он здесь, и я понимаю, что у меня почти не осталось шансов, но, Лора, разве ты не видишь? Он же тебе совершенно не подходит! Он другой, совсем другой. Неужели ты не чувствуешь эту губительную энергию, которую он с трудом удерживает внутри? Она иссушит тебя, погубит рано или поздно. А он будет жить, как жил века до тебя. Бессмертный и бесконечный, как сама смерть. С ним не будет ни тепла, ни домашнего уюта. Даже твой отец всю жизнь страдает от бремени Силы, доставшейся ему по наследству, а Сила Некроса в разы тяжелее, темнее и губительнее.

Он говорил с таким убеждением, с такой страстью, и внутри меня что-то дрогнуло. Едва ощутимое сомнение закралось в голову и холодком спустилось в сердце. Я вспомнила увядающие вокруг лорда Нергарда цветы, высушенную траву. Вспомнила собственные ощущения в пещере, когда пыталась приблизиться к только что вспомнившему себя Некросу. Мне тогда казалось, что я умру. Губительная Сила Смерти вырывалась из источника редко, лишь когда он терял контроль над собой, но сколько таких вспышек я переживу? Часто ли они будут происходить? Опасны ли они для моих сестер – еще совсем девочек? Особенно для маленькой Полины…

Вопросы множились в голове сами собой, вслед за ними множились страхи и опасения, обвивая сердце ледяными нитями. Я судорожно вздохнула, вновь не пытаясь освободиться от объятий бывшего жениха. И он, ободренный моей реакцией, обнял меня крепче, привлекая к себе еще ближе. Я уже чувствовала его дыхание на своем лице.

Вслед за этим во мне ожили другие воспоминания: наши разговоры с лордом Нергардом у камина, его искренние признания в том, что он никогда не любил, но ему хотелось бы, наши поездки и его умение наслаждаться красотой окружающего мира, подмечать самые разные ее оттенки. Мне вспомнилось, как он кружил меня в танце (всего дважды), как он целовал меня в тюремном подземелье – и как это изменило мир вокруг меня. От поцелуев Винса такого никогда не случалось, хотя мне и нравилось с ним целоваться.

Да, Винс был добрым, теплым, знакомым и родным, с ним было так спокойно и надежно, и я могла бы предсказать наперед всю нашу совместную жизнь. Он был хорошим парнем, и теперь я даже верила, что никакой страж в него не вселялся, а его реакции и поведение продиктованы природой его Силы и воспитанием моего отца.

Некрос был другим. Во всех смыслах. Он пришел из чужого мира, обладал чуждой нам природой и даже его собственное будущее сейчас было туманным из-за проклятия и противостояния стражей. Он мог погибнуть сам, а мог неосторожно погубить меня. Он был воплощенной Смертью, но он так же тянулся к жизни, любви и красоте, как и каждый из нас. Его прикосновения, объятия и поцелуи тоже дарили мне уверенность и покой, но, кроме этого, они меняли меня саму и мир вокруг меня. Они наполняли все смыслом. Некрос превращал мою жизнь из череды механических вдохов, выдохов и ударов сердца, из совокупности доставшихся мне по наследству обязанностей и обязательств во что-то очень важное, имеющее значение само по себе. Это ощущение, как и наши отношения, длилось так недолго в другом мире, всего каких-то два дня, но эти два дня значили больше, чем предыдущие двадцать лет моей жизни.