Координатор - Поселягин Владимир Геннадьевич

Вернувшись в кабину, кстати, я действительно постоял отливая, и стронув с места покатил к стоявшим на обочине. Подъехав к группе, я остановил машину, оставив грузовик тарахтеть на холостом ходу, и покинув кабину, подбежав к старшему офицеру, в звании майора, вытянувшись перед ним, сообщил:

- Господин майор, меня послали за пленным русским офицером по приказу генерала Шрёдера. Конвой для охраны пленного офицера находится в машине.

То, как на меня смотрел штурман, и изумленно таращил глаза, я старался не обращать внимания. Да и капитан быстро взял себя в руки, и стал делать вид что ничего не происходит.

- Раз прислали забирайте, - пожал тот плечами.

- Документы офицера и его оружие, - напомнил я.

- Документов не было, а оружие я себе оставлю на память. Генералу я об этом сам сообщу.

Молча козырнув, я подхватил капитана под локоть и повёл его к грузовику, громко сказав на немецком, чтобы офицеры слышали:

- Берите этого русского.

А сам помог ему забраться в кузов. Прикрыл тент и вернувшись в кабину, покатил дальше. Да, сработало на шару, и грозная слава генерала помогла, мне о нём унтер говорил, именно генерал и отправил их собирать сбитых русских лётчиков. Не их одних, несколько групп, но главное сам факт приказа, о котором этот майор явно слышал. Мы проехали километров восемь, до наступления темноты оставалось около часа, когда я заметил, как на пустом поле формируется фронтовой аэродром. Неразбериха царила там, но моё внимание привлёк «Юнкерс-52». Транспортный самолёт, у которого виднелась ленивая возня. Снова остановив машину, я прошёл к заднему борту, сообщая своим пассажирам:

- Мной фронтовой аэродром в момент передислокации обнаружен. Значит, делаем так. Подъезжаем к транспортному «Юнкерсу», не суетясь, суета сразу в глаза бросается, делая вид что всё идут как надо, покидаем машину, грузимся в самолёт, трофеи и раненого не забываем, и летим к нашим. План такой. С экипажем самолёта я вопрос решу. Всем всё ясно?

- Ясно, - ответил за всех наш штурман, который похоже, пока мы ехали, взял командовании бойцами в кузове на себя.

- Отлично. Кузов не покидайте, пока я не скажу - можно. И следите друг за другом чтобы суеты не было. Всё, едем дальше.

Вернувшись в кабину, я свернул с дороги прямо в поле, отсюда с обочины отлично видно немецкий аэродром, и покатил к его границам. Похоже только сегодня самолёты были передислоцированы сюда, и пока тут царил бардак, не только у нас такое бывает. Поэтому мало кто обратил внимание как самый обычный на вид грузовик подкатил к транспортному самолёту, что стоял немного отдельно, встав у хвоста. Покинув кабину, я подошёл к механику, тот стоял у левого шасси, проверял систему, и одним ударом вырубил его. Со стороны можно было подумать, что я его слегка приобнял. Да и то нужно присматриваться. Пройдя к дверце в салон самолёта, она была открыта, и судя по шуму там кто-то был, залез в салон. Внутри было двое, оба офицера, лётчики, судя по знакам. Осматривали те мешки, похоже с почтой.

- Тебе что, ефрейтор? - спросил один из лётчиков в форме гауптмана, капитана по-нашему. - За почтой прислали?

- Руки, - показал я пистолет механика.