Одинокие души - Эшли Дьюал (2017)

— Смотри и наслаждайся, — ядовито бросаю я, и хватаю со стола бутылку виски. К счастью, она не полная, и мне не составляет труда допить содержимое до конца. Тут же в голове что-то стреляет. Меня шатает, но я решительно иду к центру зала. Бросаю по пути бутылку, она падает и катится в противоположную от меня сторону. Музыка становится громче, она давит на меня, на мои плечи, на моё тело. Такое чувство, что органы стремятся вверх, потому что мне хочется оторваться от пола и полететь, хочется парить в невесомости. И моё желание исполняется. Закрываю глаза. Вспоминаю, как двигалась копия и повторяю её движения, качая бедрами и перебирая волосы. Мелодия становится томной, и это пробуждает во мне странные чувства. Пожар в груди разгорается до такой степени, что кожа достигает огромной температуры. На шее выступает пот, мне безумно жарко, и я расстёгиваю все пуговицы на рубашке. Теперь чуть-чуть легче. Скольжу руками по своему телу, чувствую ветер в волосах и поворачиваюсь вокруг себя. Я не вижу людей, но знаю, что сейчас Стас смотрит на меня, знаю, что он ощущает желание, что он хочет подойти ко мне и притронуться к моей разгоряченной коже. Но он не сделает этого, потому что я не позволю. И это наверняка возбуждает его ещё сильней.

Неожиданно чувствую чье-то горячее дыхание. Максим. Только он может быть рядом со мной. Его тело прижимается ко мне, я ощущаю запах мяты и убеждаюсь в правоте своих мыслей. Не сопротивляюсь. Его торс холодный. Тело ещё не согрелось после реки. И это соприкосновение огня со льдом вызывает во мне такие эмоции, что я откидываю назад голову, и блаженно выдыхаю. Парень скользит пальцами по моим руками, опускается ниже, притрагивается к бедрам, и вдруг нежно касается губами моего плеча. Я испускаю стон. Кладу свои руки поверх его, и наши пальцы сплетаются. Прекрасное ощущение мужской силы, мужской власти над женщинами. У меня голова кружится, и вовсе не от виски. Я готова упасть в объятия Макса и остаться в них навечно. Навсегда. Затем парень осыпает поцелуями мою ключицу, шею, подбородок. Я не могу остановить его, и не хочу этого делать. Мне приятно, мне очень хорошо. Мне нет смысла сопротивляться. И когда уже нет пути назад, и ткань начинает мешать, закрывая тело, я слышу грохот.

Мы нехотя отстраняемся друг от друга и резко поворачиваем головы в сторону выхода. Не понимаю, что происходит. Пытаюсь сосредоточиться, но перед глазами плавают черные точки. Когда картинка становится четкой, проходит несколько секунд.

Хаос. Подростки носятся по бару, хватают со столов вещи, и бегут к выходу. Я хочу спросить у Максима, что происходит, но он опережает меня:

— Нужно уходить. — Берет за руку и тянет за собой. Я послушно плетусь рядом, шатаюсь из стороны в сторону, но отважно держусь на ногах.

Неожиданно рядом возникает Стас. Он берет со стола куртку и недовольно отрезает:

— Полиция. Кто-то нас сдал.

— Два года не сдавал, а сейчас у него вдруг проснулась совесть?

— Не важно. Нужно поскорей убираться от сюда. Я поведу.

— Нет, лучше я. — Максим серьёзно смотрит на Шрама. — После реки я немного освежился, и практически пришел в норму. Ты же несколько минут назад выпил целую бутылку Белой Лошади. Рисковать не стоит.

Братья обмениваются кивками, Стас отдает Максу ключи, и в этот момент я внезапно примерзаю к полу. Сердце останавливается, меня пронзает легкая судорога.

— Лия?

— Подождите, — тихо шепчу я и встревоженно смотрю в глаза Максима. — Кира!

Вырываю руку и бегу от парня в противоположную сторону. Он кричит что-то, пытается вернуть меня, но я не останавливаюсь. Врываюсь в дамскую комнату и вижу блондинку. Она лежит на кафеле с закрытыми глазами. Замечаю в её ладони две синие таблетки, и искренне надеюсь, что они от головной боли.

— О, боже мой, — опускаюсь рядом с ней на колени. — Кира! Очнись!

Подруга не реагирует. Включаю кран с холодной водой и начинаю обрызгивать её лицо.