Дом у озера - Кейт Мортон (2016)

Сэди никогда не забыть, как впервые увидела малышку Кэйтлин. Они с Дональдом не ожидали, что найдут здесь ребенка, и Сэди уже прошла половину коридора, когда перед ней возникла маленькая большеглазая девочка в ночной рубашке с изображением мультяшной Доры-исследовательницы. Соседка обратилась в полицию с жалобой на неприятный запах; когда ее спросили, кто живет в квартире, она описала нелюдимую молодую женщину, которую время от времени навещает мать, упомянула громкую музыку. О ребенке соседка не сказала ни слова. Уже потом, когда Сэди поинтересовалась почему, она пожала плечами и выдала обычную отговорку: «А вы не спрашивали».

После того как девочку нашли, поднялась страшная шумиха. Как же так, ребенок один, в запертой квартире? Пока Дональд вызывал подмогу, Сэди сидела на полу с Кэйтлин – к тому времени они уже знали ее имя, – играла с игрушечным автобусом, пыталась вспомнить хоть один детский стишок и размышляла, насколько подобный оборот событий изменил ситуацию. Как выяснилось, очень сильно. Маленькие брошенные девочки привлекают внимание множества ведомств, и вскоре крошечную квартирку наводнили полицейские, эксперты-криминалисты и представители социальной службы. Казалось, все прибыли одновременно и теперь толпились повсюду, что-то измеряли, искали и посыпали порошком. В какой-то момент, когда день уже близился к вечеру, малютку увезли.

Сэди никогда не плакала на работе, хотя ей доводилось видеть немало печального и ужасного, но тем вечером на пробежке она неслась со всех ног, с топотом бежала по тротуарам Ислинготна, через Хайгейт, по сумеречной пустоши, мысленно перебирая кусочки головоломки, пока они не скрылись под горячей волной ярости. Сэди давно усвоила, что нельзя зависать на эмоциональном, чисто человеческом факторе, когда расследуешь преступления. Ее работа – раскрывать тайны, а все причастные к этому люди важны лишь в той мере, насколько знания об их характере можно использовать для дела, например, чтобы определить мотив преступления, подтвердить или опровергнуть алиби. Но кроха в измятой ночной рубашке и со спутанными волосами, которая звала маму и смотрела испуганными глазами, с тех пор не выходила из мыслей и мешала работать.

Черт, она и сейчас мешает. Сэди поморгала, чтобы отогнать образ девочки, злясь на себя, что опять вспомнила ту проклятую квартиру. Все, дело закрыто. Она сосредоточилась на гавани, глядя, как рыбацкие лодки, вернувшись, становятся на якорь, а над ними кружат чайки, то падая вниз, то взмывая вверх.

Конечно, между этим двумя делами существует параллель: матери и дети, потеря близкого человека. Фотография Элеонор Эдевейн, опустошенное выражение на ее лице, горечь утраты и страх, который она пережила, ударили Сэди по больному. Обнажили ту самую слабость, из-за которой она приняла дело Бейли слишком близко к сердцу и не спала ночами, убежденная, что Мэгги Бейли не могла просто взять и бросить двухлетнюю дочь в запертой квартире, без всякой гарантии, что девочку найдут вовремя.

– Не хочу разочаровывать, Спэрроу, – сказал тогда Дональд, – но такое случается чаще, чем ты думаешь. Не все созданы для материнства.

Сэди не спорила. Кому, как не ей, знать, что он прав. Ее только смущала беспечность, с которой Мэгги бросила дочь. Что-то тут не сходилось.

– Дело не в этом. Может, Мэгги и не самая хорошая мать, но вряд ли она оставила бы своего ребенка страдать. Наверняка бы позвонила кому-нибудь, что-то сделала.