Дом у озера - Кейт Мортон (2016)

Сестры считали логичным поминать обоих родителей в один день. У отца с матерью была такая любовь, о которой пишут в книгах, а обычные люди ей завидуют: красивые юноша и девушка, случайно встретились, полюбили друг друга с первого взгляда, а потом их разлучила Первая мировая война, но чувство молодых людей не только выдержало проверку, но и стало еще крепче. В детстве Элис и ее сестры принимали отношения родителей как данность и выросли под сенью их преданности друг другу. Однако такая любовь не нуждается в посторонних. Элеонор и Энтони почти ни с кем не общались, делая исключение только для очень тесного круга старых друзей, и неохотно выезжали. Сейчас Элис понимала, что их обособленность добавляла волшебства ежегодному празднику в Иванову ночь. Когда Элеонор неожиданно погибла, ненадолго пережив мужа, люди качали головами, ужасались и говорили сестрам: «Конечно, они не могли друг без друга!» Те же самые люди многозначительно перешептывались за спинами сестер: «Похоже, она не вынесла разлуки».

Элис, как всегда, пришла в музей первой. Это вошло у них в привычку, словно по негласному соглашению, благодаря которому Элис чувствовала себя пунктуальной, а Дебора – взбалмошной. Элис устроилась на скамейке в центральном холле музея, сунула руку в сумочку, погладила гладкий кожаный переплет потрепанной записной книжки, потом вытащила ее и положила на колени. Больше всего на свете она любила наблюдать за людьми и со временем выяснила, что если просто пялиться на окружающих, тебя сочтут не в меру любопытной, но если делать это с блокнотом и ручкой, то сойдешь за рассеянную и даже очаровательную особу. Впрочем, сегодня Элис не хотелось ничего записывать – ее слишком занимали собственные переживания.

Она открыла записную книжку и уставилась на письмо, которое лежало внутри. Перечитывать не стала, да и зачем? Это уже второе письмо, и в нем то же самое, что и в первом. Какая-то особа, детектив полиции, снова просит о встрече, но намеренно не сообщает, что именно ей известно о деле Эдевейнов (как она его назвала). Умный ход, Элис сама бы так написала от лица Диггори Брента, если бы тот, проводя отпуск в Корнуолле, вдруг заинтересовался нераскрытым преступлением. Любой мало-мальски приличный сыщик знает, как расставлять едва прикрытые ловушки, чтобы туда, если повезет, угодил доверчивый свидетель. К несчастью для Сэди Спэрроу, Элис трудно назвать доверчивой и она не намерена попасться на удочку и наговорить лишнего, но вот Дебора…

Она захлопнула записную книжку и стала обмахиваться ею, как веером. Прошлой ночью, лежа в постели, Элис думала, как лучше поступить, прикидывала вероятность, что эта Спэрроу отыщет что-либо важное, а потом убеждала себя, что после стольких лет не осталось никаких следов. Внезапно ей пришло в голову, что Дебора тоже могла получить письмо, и сердце пронзил страх.

Тщательно взвесив подобную возможность, она решила, что если бы с Деборой кто-нибудь связался, сестра, чистая душа, сразу бы ей позвонила. Хранительница политического наследия Тома, Дебора пришла бы в ужас от мысли, что не в меру шустрая незнакомка ворошит прошлое их семьи, и обратилась бы за помощью. И только сегодня утром, когда такси уже ехало через район Сент-Джонс-Вуд, до Элис дошло, что Дебора, возможно, хочет обсудить все при личной встрече. Зная, что близится годовщина смерти Элеонор, сестра могла просто сунуть письмо в сумочку.

У входа в зал растерянно суетился какой-то человек в черных джинсах. Элис заметила его, когда только вошла: он держал за руку маленькую девочку в ярко-розовой майке и джинсовом комбинезоне, девочка на что-то показывала и нетерпеливо подпрыгивала, а мужчина – отец, как предположила Элис, – пытался умерить ее пыл, одновременно доставая что-то (бутылку с водой? Современные дети, похоже, всегда хотят пить) из маленького рюкзака.