Бернарда - Вероника Мелан (2013)

На город опускались сумерки. Через сквер то и дело ходили люди — срезали путь до остановки, зачастую несли в руках пакеты с продуктами; магазин находился на соседней улице за углом.

Вспомнилось, как ребята, после того, как побывали в супермаркете, захотели вернуться в этот мир, познакомиться, рассмотреть его поближе. Тогда из машины на обочине играла музыка, а Мак, одетый в камуфляж, качал ей в такт головой. Канн курил.

Я улыбнулась.

Одновременно с этим в груди стянула концы невидимой веревки тоска. Как недавно и как давно это было. Они, наверное, очень переживали, когда все случилось, да и как иначе.… В тот день досталось всем — мне, им, Дрейку… Но задуматься о том, что произошло с Уровнем «F» после взрыва, я не успела. Воздух у лавочки вдруг неуловимо задрожал, уплотнился и начал светиться бледно-голубым.

Мое сердце глухо заколотилось еще до того, как мужская фигура напротив окончательно сформировалась.

Он пришел… Господи, он пришел…

Да, это был Дрейк. Все такой же элегантный, сдержанный, излучающий скрытую силу и источающий дьявольски приятный аромат. Черное пальто, серый шарф, дорогая обувь, отглаженные брюки… все как обычно. Отточено, привлекательно, без изъяна. Этот мужчина не умел быть обычным, он умел быть только лучшим.

Когда серо-голубые глаза остановились на моем лице, я перестала дышать. Боже, растрепанная, без грамма косметики, в старом зимнем пуховике по колено и натянутом на голову капюшоне…

О чем я вообще думаю?…

— Привет, — тихо поздоровался он, и время вокруг остановилось.

Тот же сквер, те же пешеходы за его спиной, сумерки и фонари, только все иное, потому что он стоял рядом.

— Здравствуй, Дрейк.

Он мягко улыбнулся и какое-то время молчал, глядя в сторону.

— Я не хотел нарушать твое уединение… — добавил, извиняясь.

Но уже не мог ждать дольше… — читалось в его глазах.

— Ты не нарушил.

Ты вообще ничего не можешь нарушить.

Он посмотрел на мои старые ботинки, на выцветший пуховик, на озябшие пальцы, спрятанные в рукава, а когда взгляд его вернулся к лицу, я вновь забыла, как нужно дышать. Так тепло и нежно умел смотреть только он. А в глазах — раскаяние, горечь, облегчение, благодарность, тоска, любовь…

— Я пришел для того, чтобы пригласить тебя обратно в наш мир. Я знаю, что у тебя теперь связаны с этим местом не очень хорошие воспоминания, но… ребята скучают (и я скучаю…). Было бы здорово, если бы они смогли увидеть тебя.

Он говорил, а я смотрела на его лицо, вспоминая запретный вкус притягательных губ, и думала о том, как медленно, пуговица за пуговицей, расстегивала бы это пальто. Я теперь могла, могла коснуться его щеки, шеи, волос, рубашки… обнаженной груди. Это было невероятно — знать, что я могу дотронуться до него, если захочу.

— Они до сих пор винят себя…

Жаль, что так. Нужно будет сказать, что я не виню…

— … Еще я подумал, может быть, ты согласишься…

Я много на что соглашусь.

— … пойти со мной в ресторан, я рассказал бы тебе то, что узнал о твоих Фуриях…

Потом. Ты мне все расскажешь потом.

Дрейк будто почувствовал липкое и совершенно отвлеченное от темы течение моих мыслей и неожиданно шагнул к лавочке. Моя спина моментально вжалась в деревянные доски, а его руки уперлись в обе стороны у моих плеч, губы склонились прямо к уху. Аромат его кожи и парфюма ударил в самый центр мозга, отвечающий за возбуждение, волоски на затылке привычно встали дыбом — то была лишь рефлекторная реакция, прежняя память, но более не необходимость.

— И еще… я хочу, чтобы ты знала одну вещь…

Он был слишком близко. Сильный, горячий, дурманящий.

— Какую… — губы не слушались, кровь хлынула куда-то вниз по телу и теперь своевольно циркулировала внизу живота, жалуясь на присутствие трусиков.

— Я не буду говорить если … Когда ты вернешься…