Бернарда - Вероника Мелан (2013)

Не знаю, как долго я сидела в тяжелых раздумьях, пытаясь оценить плюсы и минусы предлагаемого Дрейком варианта. С одной стороны, было бы здорово просто знать, что у мамы и бабушки все нормально, что они живут, не беспокоясь обо мне. С другой — было тревожно. Не просто тревожно — страшно. Как сложится жизнь у той Дины? Что в ней произойдет? А если что-то пойдет не так, смогу ли я вмешаться и исправить?

Озвучив мысли Дрейку, я получила ответ:

— Нет, не сможешь. Если твое место займет двойник, то именно он и должен будет исправлять последствия принятых решений. Твое вмешательство недопустимо.

— Получается, я даже не смогу их больше видеть?

Начальник вздохнул. Наверное, ему, при отсутствии излишней сентиментальности, было проще.

— Ты сможешь приходить и наблюдать издалека. Только не стоит попадаться на глаза или разговаривать. Иначе, это снова исправление ошибок и работа с памятью. Думаю, ты понимаешь. А насчет твоей тревоги за судьбу двойника, я бы не стал волноваться.

— Почему?

— Потому что я сделаю так, чтобы ее жизнь сложилась хорошо. Я определю ключевые моменты заранее. Она найдет новую работу, хорошую, денежную, встретит мужчину, полюбит его, приведет домой, на радость маме…

Слушая эти слова, я никак не могла поверить в правдивость происходящего. Другая Дина… другая жизнь… она и мама. Моя мама. И она.

— … выйдет замуж, родит детей, позаботится о бабушке. Расставлять совпадения в чьей-то судьбе можно заранее. И ее жизнь пойдет по тому пути, который ты всегда хотела для себя. Или какой «хотела бы» для себя, если бы однажды не попала в Нордейл.

Я, помолчав, спросила:

— А как она поймет собственный уход из бюро переводов?

— Решит, что устала от скучной однообразной работы и захотела чего-то другого. Придет домой и все честно объяснит маме. Та поймет.

Конечно, поймет. Она ведь моя мама. Она всегда понимала.

Отчего-то стало грустно.

Ночь застыла тишиной. Свет в окнах кухни так и не погас. В этот момент я, как никогда ясно, поняла, с кем именно нахожусь в собственном дворе. Мужчина, сидящий рядом, предлагал невероятные, неосуществимые, невозможные на первый взгляд вещи. Предлагал создать несуществовавшего ранее человека, наделенного моей памятью, предлагал вплести его в чужую жизнь и заранее определить судьбу.

Осознание того, кто есть Дрейк, накрыло меня с головой. Он — создатель. Не тот, что был сверху, не тот, кому молились в храмах, но другой. Дрейк — представитель иной расы, обладающей глубочайшими познаниями по работе с пространством и временем. Человек, когда-то принявший меня в своем мире и взявшийся меня учить.

И этой ночью он буднично сидел в моем дворе на качелях и рассуждал о том, какой должна оказаться судьба моего двойника. И делал это с такой же простотой, как если бы выбирал носки в магазине… «Лучше белые или красные? Или в горошек?».

Хотелось нервно хихикать. Несмотря на то, что в жизни редко случались более грустные моменты, чем этот.

Я знала, что сегодня, этой ночью, отказываюсь от прежней жизни. Знала это с потрясающей ясностью. Почти физически ощущала, как натянулись, готовые порваться в любой момент, связующие две реальности нити. И был в свершавшемся некий трагизм и величие.

— Получается, мама и бабушка получат назад «нормальную» дочь с заранее заготовленным счастливым будущим, — подвела итог я.

И откуда только взялось это едкое чувство горечи, будто меня только что исключили из собственной жизни?

— Да.

— А что же тогда получу я?

Дрейк долго смотрел на меня — серьезный и, несмотря на всю свою силу, в этот момент ранимый.

— Свободу. Жизнь в Нордейле. И меня.

Длинные тонкие пальцы с короткими аккуратными ногтями.