На Грани - Литта Лински (2018)

— Нармин, — он уже в третий раз повторил ее имя. — Чего вы хотите от меня? — видя, как изменилось выражение лица девушки, какое искренне непонимание отразилось на нем, король поспешил добавить. — Говоря «вы» я, конечно же, имею в виду вас как представительницу интересов служителей культа Маритэ. Не думайте, что я пребываю в счастливом заблуждении, полагая, что верховная жрица послала вас сюда исключительно из вежливости или, тем паче, потому, что искренне поддерживает мое воцарение в Эларе. Я не настолько наивен. За свою лояльность Храм Маритэ хочет что-то получить от нового короля, это очевидно и логично. Так чего же конкретно вы ждете в обмен на поддержку? Не обижайтесь за прямоту, Нармин. Мы могли бы долго подходить к этому вопросу окольными путями за светской беседой, я мог бы сформулировать его иначе, но предпочитаю спросить прямо.

Нармин растерялась. Какая же она дурочка! Да надо было сойти с ума, чтобы решить, что Валтор пригласил ее ради дел сердечных. Он король, а она — представительница Храма, напрочь забывшая, зачем пресветлая Лавинтия отправила ее в столицу. Это ужасно глупо, но ведь ее ни разу не посетила мысль об истинной цели визита к королю, мысль, которая должна была прийти первой. Положительно, эта влюбленность сделала ее безумной!

Девушка чувствовала себя так, словно ее посреди сладкого сна окатили ведром ледяной воды. Однако такое резкое пробуждение возымело действие. Усилием воли заставив глаза оставаться сухими (при этом пообещав себе, что наплачется вволю, как только останется наедине с собой), Нармин постаралась принять вид, исполненный значимости и достоинства, каковые подобают старшей жрице Храма Маритэ. Некоторых мыслительных усилий потребовали попытки вспомнить, что же именно поручила ей владычица и чего же, собственно, они на самом деле хотят от Валтора. Она-то сама хотела от него одного — любви, но совершенно очевидно, что Храму нужно было совсем не это. Наконец в хаотичном хороводе мыслей девушке удалось ухватить воспоминание о коронации и другие наставления верховной жрицы. Собравшись с духом, она начала.

— Пресветлая Лавинтия искренне рассчитывает на долгую дружбу с вашим величеством, которая, как она надеется, принесет добрые плоды обоим сторонам, — Нармин изо всех сил старалась скопировать пафосный стиль выражения мыслей, который был присущ верховной жрице и ее доверенным приближенным. — Как вашему величеству известно, согласно древним традициям, помазание нового короля на царство искони проводилось жрицами Маритэ. Увы, об этом давно позабыли, но, может, пришло время возродить былое величие…

Договорить он ей не дал. Легкая, но заметная усмешка коснулась совершенных губ Валтора Дайрийского.

— Возродить былое величие Храма Маритэ, а заодно и религии? Это вы имели в виду? Это вряд ли в моих силах, даже согласись я на коронацию по моде трехсотлетней давности. Впрочем, я обещаю подумать на эту тему. Присутствие красивой девушки в зеленом, возлагающей корону на мою голову, вряд ли сильно испортит церемонию. Но мне сложно представить, какие еще плоды нашей «дружбы» могли бы порадовать вашу владычицу, Нармин.

Когда он назвал ее красивой девушкой, а потом снова обратился по имени, сердце Нармин против воли забилось быстрее, а в мысли просочилась совершенно ненужная надежда. Меж тем, король продолжал.

— Денег я Храму дать не могу, даже если бы и хотел. Вы, как и ваша владычица, понимаете, что все средства и доходы казны я буду тратить на восстановление ущерба, причиненного Элару моими же войсками. У меня теперь два государства вместо одного, точнее, мое государство стало в несколько раз больше. И вряд ли в ближайшие годы и даже десятилетия я смогу швыряться деньгами.

— Не скрою, деньги нужны Храму, — увидев, как король невольно поморщился при этих словах, Нармин поспешила закончить фразу. — Но для Маритэ сердца людские куда важнее денег, особенно сердца королей, чей образ мыслей и чья вера становятся примером для подданных.