Моя мишень - Ольга Вечная (2021)

В ответ она кладет трубку.

***

Настают первые в этом году теплые весенние денечки. Мы вчетвером с Демиными выбираемся погулять в парке. Рома с Лешей идут чуть впереди, у Ромы на плечах сидит довольная Алиса в яркой цветастой курточке. Девочка с удовольствием смотрит вокруг, тычет пальцем по сторонам, указывая на то, что ее заинтересовывает. Мы с Яной идем чуть позади, я качу люльку, в которой спит Миха. Яна эмоционально рассказывает про жизнь с погодками, много шутит, отчего истории кажутся просто восхитительными, и если уж на то пошло — заманчивыми.

Я смотрю, как Алиса изъявляет желание пересесть на плечи к Леше, тянется ручками — она его знает, мы довольно часто видимся. Мужчины тут же, не прерывая беседы, пересаживают ребенка. Идут дальше. Скоро они не смогут открыто обсуждать работу при детях. Мне так сильно нравится семья Дёминых, что я невольно улыбаюсь. Тоже хочется. Чтобы вместе и с детками. Мы обязательно вернемся к этом вопросу, возможно, после Лёшиного перевода, который снова откладывается на неопределенный срок. Не хочется уезжать. Мы оба любим этот город. Но наверное сможем полюбить и другой.

Глава 57

Лёха

Обычная смена, ничего примечательного. Сидим, скучаем, ждем свистка. Наредкость спокойная неделя, рискуем заржаветь всем отрядом. Я считаю часы, когда можно будет отправиться в спортзал, переписываюсь с Ритой. У нее мандраж, ждет результаты ЕГЭ, завтра должны выкатить по биологии. Вся извелась. Заверяю, что буду любить ее так же сильно, даже если она навсегда останется лепщицей пельменей.

«Честное слово?» — спрашивает она.

«Слово офицера».

«Я так и знала, ты будешь полковником, а я домохозяйкой».

«И что в этом плохого? Я бы обрадовался, но боюсь, с таким темпераментом долго ты дома не высидишь», — прикусываю губу. Это правда, в ней столько энтузиазма! В четырех стенах Ёжика не запрешь. Но как же приятно видеть ее на пороге каждый раз, когда возвращаюсь! Ждет. Радуется. Даже если смена тяжелая и настроение отстой, проблемы будто на второй план уходят. Раньше у меня такого не было. Никогда, ни разу за всю жизнь. Улыбка сама собой на губах появляется. Рита бывает, просто обнимает, поцелует и этого, в общем-то, достаточно. Мы будто чувствуем друг друга. Иногда молчим, иной раз болтаем до поздней ночи. Все это получается естественно, как будто само собой.

«Может, я открою свою пельменную?»

«Ха-ха, уверен, у тебя там под сто баллов».

«Хоть бы!»

Потом Рита добавляет:

«Самые вкусные истории».

«Что? Ты генерируешь названия для столовой, что ли?» — добавляю смеющиеся смайлики. Она пишет:

«Сытные истории», «Пальчики оближешь — уже где-то было, да?»

«Пельмешки Маргаритки» — подкидываю свой вариант.

«Это как-то пошловато», — пишет мне.

«Да, это ток для меня. Черт, снова хочу тебя».

— Эй, готовсь, парни, — заглядывает командир, ударяет ладонью по косяку, поторапливая, мы тут же подрываемся. — Идут все, кроме Марченко.

— Это еще почему? — делаю пару шагов вперед. — Вопрос: по каким критериям не прохожу для задания? — субординацию соблюдаю, но нотки недовольства в голосе проскальзывают. В нашем деле важно уметь подчиняться, и я никогда не ослушаюсь. Но потребовать объяснения право имею.

Командир, который уже было пропал в проеме, вновь заходит и подмигивает:

— Потому что больно знакома фамилия того, кого берем. Не имею права тебя выпустить.

Понимание обжигает, я округляю глаза. Мы ждали этого долго. Месяцы кропотливой работы, сбор улик, доказательств, поиск свидетелей. Неужели…?

— Паучара, можешь двигать в тренажерку. Если не появится срочной работы, до конца смены свободен.

— Принято, — я адски хочу поехать! Я бы даже не участвовал, смотрел из окна машины. Но по глазам командира вижу — не выпустит, даже не обсуждается. Проблемы, которые могут возникнуть после, — не стоят такого риска.