— Она остается здесь, — отрезает Леша так, что мы обе вздрагиваем и смотрим на него. Катя слегка округляет глаза, переводит вопросительный взгляд на меня.

— Да, мы решили, что я остаюсь дома. С Лешей, — улыбаюсь ему, он слегка кивает.

— Серьезно? О, я рада за вас. А то мы все переживали, как что будет.

— Все будет хорошо, — улыбаюсь я еще шире.

Наш нелепый разговор прерывает звонок в дверь, Глеб Николаевич переступает через порог и замирает в прихожей.

— Доброе утро! — говорит, оглядываясь. Судя по всему, он впервые в этой квартире после ремонта, таращится по сторонам, точно как и я месяц назад.

Мы здороваемся в ответ. К счастью, Ленёв проситься на завтрак не планирует, он слегка запыхался, поднимаясь пешком на четвертый этаж.

— Пап, надо было позвонить, я бы спустилась! — заверяет Катя, проверяя телефон.

— Я звонил, у тебя недоступно.

— Он вечно тупит, блин! — она перезагружает мобильный, начинает быстро обуваться. Даже Кате понятно, что Ленёва надо уводить с вражеской территории как можно скорее. Он, конечно, просто офонарел, раз приперся сюда лично.

— Риточка, дочка, я смотрю, ты похорошела! Немного поправилась, выспалась, а то приехала из Москвы — кожа да кости! Как отдыхается дома?

— О, прекрасно. Вы себе даже не представляете, как я рада, что вернулась домой, — улыбаюсь в ответ, бросая многозначительный взгляд на Алексея. Мне очень хочется поддержать Лешу, дать понять этим людям, что он классный и я от него без ума. Судя по всему, они действительно в вечер юбилея не поняли, что увидели, потому что ни взглядами, ни жестами не выдают смущения. Отмечаю это с облегчением, хотя мои щеки все равно слегка розовеют.

— Вот и чудесно. Я уже говорил твоим родителям, что если понадобится помощь, в любое время дня и ночи вы можете на меня рассчитывать.

— Леш, я забыла жилет в комнате, можешь подать? А то я уже обулась, — просит Катя. Леша кивает, уходит буквально на мгновение, за это время Ленёв успевает дать еще пару вежливых обещаний, потом прощается, делает шаг по коридору прямо в обуви и крепко меня обнимает.

Это длится буквально секунду, но я могу поклясться, что слышу, как кровь закипает в жилах моего снайпера, как глаза наливаются кровью.

— Со мной пообниматься не хочешь напоследок? — слышится с нажимом из-за спины. Ленёв неловко смеется, будто это шутка, и поспешно покидает квартиру. Мгновение мы оба пялимся на закрытую дверь.

— Чего это он? — пожимаю плечами.

— Совсем охренел. Не давай ему себя лапать.

— Леш, ты чего? — я оборачиваюсь. — Эй, ты… ты же не ревнуешь меня к нему? Ле-е-еш, он мне в отцы годится.

— Я не ревную, он меня бесит. Ты меня поняла? — он ругается.

— Конечно. Он всегда относился ко мне как к дочери, с тех пор ничего не изменилось. Странно, что он заявился в гости, еще и на четвертый этаж не поленился подняться.

Леша хмурится, потом встряхивает головой:

— Чем займемся? Мне надо сгонять в один магазин, пришли перчатки и новые очки, возьму с собой в командировку. В прошлый раз выдали такую фигню… а потом надо бы еще в торговый центр.

— Ничего не имею против! Только не сердись больше.

Глава 28

Лето в самом разгаре, график у нас с Алексеем Марченко — плотный, на социальные сети времени нет, да и не хочется. Столько всего нужно успеть, обсудить и попробовать! Он катает меня по окраинам, постепенно романтика глухомани становится неотъемлемой частью досуга. Природа, старые постройки, утопающая в зелени разруха и тишина — все это так отличается от городской суматохи и разнообразия искусственных цветов, к которым я привыкла. Мы бегаем, ходим в короткие походы, в том числе с его друзьями, дышим свежим воздухом, слушаем музыку и болтаем обо всем на свете.