Карамелька - Любовь Огненная (2020)

В тот самый момент, когда имсит Ирадий небрежно кивнул в мою сторону, я рассматривала его лицо и пыталась понять, что скрывается за жестокой усмешкой, что легла на скривившиеся тонкие губы.

Какие мысли были в его голове? Волевой подбородок, идеальный прямой нос, короткие темные волосы и татуировки на висках.

О чем он думал, выбирая меня?

Ответ на этот вопрос я не могла получить ни тогда, ни сейчас. Прекрасно знала, что в тот злополучный день после моего возвращения в нашу квартиру пришли незваные, но очень важные гости. Отчим не думал ни секунды, подписывая договор, фактически продавая меня, как вещь. И это неудивительно, потому что после смерти матери он только и ждал момента, когда сможет от меня избавиться, чтобы небольшая квартирка в спальном районе полностью отошла ему. Ведь невесты имситов приходят в дом жениха ни с чем, потому что так принято, но…

Отчим мог меня не продавать.

Мог отказаться по закону, и тогда повторный контракт мне прислали бы только этим утром, в мой двадцать первый день рождения, в день моего совершеннолетия. И да, яв любом случае должна была его подписать, потому что меня уже выбрали, но именно от меня тогда бы зависело, какие пункты в него внесли, а теперь я была только вещью, собственностью, принадлежащей безропотно, не имеющей никаких прав.

Со слезами на глазах в тот вечер тихо наблюдала из окна за тем, как веркомандир космической армии покидает нашу многоэтажку. Видела, как выходит из подъезда и направляется к летной машине последней модели в сопровождении своей охраны.

Каждый его шаг разделял мою жизнь на до и после, да только в тот день судьба действительно повернулась ко мне не той стороной, потому что имсит Ирадий обернулся.

Обернулся и посмотрел точно на мое окно.

Я не вздрогнула, не отпрянула от подоконника. Храбро встретила его черный взгляд, лишь на секунды сверкнувший серебром.

Злилась ли я на него?

Нет. Просто потому, что он поступил по закону и имел полное право выбрать себе жену, купить ее, как это делали все имситы, но почему именно я?

Наверное, на этот вопрос мне должна была ответить дьявольская улыбка, что легко обняла его губы, прежде чем мужчина занял место в летной машине. Эту улыбку, не обещающую мне ничего хорошего, я помнила до сих пор. Она будто говорила: «Ты в моей власти. Ты принадлежишь только мне».

Последняя минута истекла. Секундная стрелка преодолела последний рубеж. Все эти три года я продолжала жить с отчимом, и моя жизнь фактически никак не изменилась, потому что я не увидела ни копейки из тех денег, которые отчим выручил от моей продажи и ежемесячно получал на мое содержание.

Да и разве могло ли быть по-другому?

— С днем рождения, Кара, — прошептала я, подхватывая свою тощую сумку и направляясь к дверям.

Фактически у меня не было ничего своего. Рюкзак был легким, потому что вмещал в себя только расческу, кошелек с деньгами и один из двух комплектов одежды, которые я купила этим вечером.

Каждая копейка, положенная в этот кошелек, досталась мне кропотливым трудом. За эти три года я бралась за любую, самую тяжелую и грязную работу, которую отказывались выполнять другие. Бралась, точно зная, что деньги не пахнут.

Сортировала мусор, очищала канализации на всех трех уровнях, истребляла баксамов — белых червей, что жрали остатки гнилья. Сами по себе они были безобидными, но имели невероятные размеры и оставляли после себя огромное количество противной слизи.

Таскала грузы на собственной спине, сжигала мертвых, чтобы отдать родственникам пепел, работала по ночам в пекарне, а рано утром шла собирать на поле цветы. Трудность была в том, что исохи — полевые, смертельно ядовитые осы — ненадолго засыпали только в предрассветные часы, но остро реагировали на любые запахи.