Карамелька - Любовь Огненная (2020)

Меньше всего я ожидала услышать подобное от Эльдера. От имсита, которому рассказала о себе все, и даже больше. От человека, чьи поцелуи сводили с ума. Еще помнила его «Прости», произнесенное на выдохе. Он просил прощения за ложь, сказанную в палате перед веркомандиром и доктором, за ошеломляющий поцелуй. Не тот, что произошел в палате, а тот, что занял мои губы секундами ранее, когда мы сидели в душевых.

И я помнила, как откликнулась на этот поцелуй. Как бездумно ответила, эгоистично ответила, желая ощутить то самое чувство полной защиты. Когда весь мир останавливается, а тебе тепло и хорошо в чужих объятиях. И от чужой скупой улыбки светлеет на душе, а от особенных прикосновений, касаний, что произошли будто случайно, мимолетно, вспыхивает радость…

Шла, не видя ничего перед собой. Шаги были уверенными, четкими — так полагалось, и я отработала до автоматизма, привыкла к показной уверенности, к застывшей маске, но сердце…

Я никогда не желала любить, не ставила себе таких целей, просто не думала об этом, но, похоже, все-таки влюбилась, а теперь задыхалась без возможности сделать глубокий вдох.

Нет…

После такого не объясняются.

— Я как раз за ней иду, — отозвалась я. — Смерч, ты за старшего. Отведи всех на завтрак.

— Будет сделано, товарищ капитан! — выпрямился парень, сверкая улыбкой.

Неопределенно кивнув, я развернулась, чтобы уйти обратно в главный корпус, да только в спину мне донеслось злое: «Шлюха!» И сказано это было совсем не Эльзой.

— Лучше бы я тогда тебя придушил, — добил меня Эльдер, вынуждая на миг остановиться, замереть.

Больно? До этого момента я не знала, что такое больно.

Слезы встали в глазах стеклом. Держалась изо всех сил, не желая, чтобы выскользнула хоть одна слезинка. В сердце будто вонзились чужие когти, выворачивая его, оставляя лишь ошметки. Каждый вдох приносил нестерпимую боль, которая нарастала и нарастала.

Меньше всего я ожидала услышать подобное от Эльдера. От имсита, которому рассказала о себе все, и даже больше. От человека, чьи поцелуи сводили с ума. Еще помнила его «Прости», произнесенное на выдохе. Он просил прощения за ложь, сказанную в палате перед веркомандиром и доктором, за ошеломляющий поцелуй. Не тот, что произошел в палате, а тот, что занял мои губы секундами ранее, когда мы сидели в душевых.

И я помнила, как откликнулась на этот поцелуй. Как бездумно ответила, эгоистично ответила, желая ощутить то самое чувство полной защиты. Когда весь мир останавливается, а тебе тепло и хорошо в чужих объятиях. И от чужой скупой улыбки светлеет на душе, а от особенных прикосновений, касаний, что произошли будто случайно, мимолетно, вспыхивает радость…

Шла, не видя ничего перед собой. Шаги были уверенными, четкими — так полагалось, и я отработала до автоматизма, привыкла к показной уверенности, к застывшей маске, но сердце…

Я никогда не желала любить, не ставила себе таких целей, просто не думала об этом, но, похоже, все-таки влюбилась, а теперь задыхалась без возможности сделать глубокий вдох.

Нет…

После такого не объясняются.

Знала, что гордость не позволит мне даже подойти к нему, потому что Эльдер усомнился во мне, в моих словах, не захотел разобраться, выслушать. Больше того, он прилюдно втоптал меня в грязь. Такое просто не прощают. Никогда и никому.

Совсем не думала о том, куда иду. Ноги сами несли и принесли к комнате веркомандира. Даже не стучала. Дверь открылась сама, но, попробовав выдавить из себя хотя бы слово, сделать это я не смогла.

— Каролина, что? — буквально поймал меня Ирадий, потому что силы вдруг внезапно иссякли.

Собственный всхлип оглушил. Слезы покатились по щекам градом, срываясь на форму, на не застегнутую белоснежную рубашку мужчины, застилая обзор. Резко подняв меня на руки, дверь он захлопнул ногой, но от громкого стука я даже не вздрогнула. Для меня все смешалось в калейдоскопе из слез, потеряло реальность.