Очень впечатлительная и нервная я была в последнее время, о чем темный не уставал мне говорить. Но, вот парадокс, говорить не уставал, а в это жуткое место потащил.

Теперь я стояла в полутемной, мрачной гостиной, и пряталась от огромного черного ужаса за спиной непробиваемого темного. Он даже не вздрогнул, когда это выскочило на нас. И только хмыкнул, услышав громкое:

– Кактус!

Я спряталась за Ристаном, а монстр, спрятался за мной, чуть не доведя тем самым до сердечного приступа.

Вцепившись, в рубашку на спине моей малоэффективной защиты, я зажмурилась, упорно не понимая, почему он стоит и ничего не делает. Меня же сейчас будут есть!

– Я тебя все равно поймаю! – выскочившая из того же полумрака растрепанная девица оказалась причиной поджатого хвоста и тихого, виноватого поскуливания.

Кажется, с выводами я поспешила и трусливо прятался за мной совсем не монстр.

– Иза, – неуверенно позвал Ристан, попытавшись отступить. Но только попытавшись, потому что за ним стояла я и провинившийся пёс, отступать тёмному было некуда.

– Привет, – она кивнула, казалось, ни капли не удивившись его появлению и потребовала, – отдай мне этого вредителя.

Выглядела девушка при этом ну очень воинственно. Пса стало жалко.

Запыхавшаяся, в подвергнутых до середины голени штанах и помятой, небрежно заправленной рубашке, Иза выглядела устрашающе. Негодующий её вид дополнялся растрепанной косой и прижатым к груди – кем-то очень качественно обгрызенным – кактусом.

Ристан обернулся, посмотрел на меня, потом на пса, который уже все осознал и очень сожалел о содеянном, но получать на орехи не хотел, и отчаянно пытался спрятаться за мной.

– Ну что, выдадим его?

Я медленно помотала головой, завороженно глядя на девушку.

– Прости, Иза, но мы его тебе не отдадим.

– Что значит, не отдадите? – растерялась она, только сейчас заметив меня и неуверенно улыбнувшись.

– Кажется, нам его жалко, – Ристан выразительно покосился на меня. Ему пса жалко не было, зато вся эта ситуация темного очень забавляла.

– Его жалко? – и без того большие глаза, округлились. Потрясая в воздухе увечным растением, Иза негодующе шагнула к нам, пес тоненько заскулил, – да ты хоть представляешь…

Дверь за нашими спинами открылась, оборвав говорившую на полуслове.

Я уже в который раз успела пожалеть, что согласилась поехать с Ристаном, но так и не сообразила, куда прятаться теперь, когда и с тыла кто-то появился.

– У нас гости? – раскатистый сильный голос наполнил помещение, отражаясь от стен. Пес встрепенулся и, покинув укрытие, бросился к вошедшему, доверчиво прижимаясь к его ногам.

– Гости, – нетерпеливо подтвердила Иза и возмущенно продемонстрировала погрызенный кактус, тут же забыв о нас, – вот!

Ристан хмыкнул и отступил к стене, увлекая меня за собой. Он прекрасно понимал, что здесь происходит. Все в этом доме понимали, что происходит. Кроме меня.

– Ристан, – пока на нас не обращали внимание, я решила прояснить одну совсем непонятную мне деталь, – а пса Кактус зовут?

Темный кивнул.

– А почему?

– Вот поэтому, – шепнул он, выразительно скосив глаза на горшочек в руках Изы. Пока мы шептались, вошедший осмотрел погрызенный кактус, разобрался в ситуации и осторожно уточнил:

– Опять? – он был намного старше Ристана, но в чертах лица, в лёгком мерцании глаз, чувствовалось что-то знакомое.

Темный был почти на голову ниже этого великана и тоньше в кости. Лицо уже, нос длиннее, и брови не заламывались резким росчерком, чуть приподнятые у висков, но даже так, я ни секунды не сомневалась в том, что они родственники.

– Снова, – обвиняюще кивнула Иза, раздраженно смахнув с лица выбившиеся из косы пряди, – ты подсунул мне бракованного пса!