Недотрога - Екатерина Бунькова (2017)

— На алтарь ее, — Мариша, не глядя, ткнула пальцем в мою сторону. Пьяные приспешницы тут же со смехом затащили меня на гладкую и пыльную гранитную плиту в центре комнаты, не обращая внимания на мои возмущенные крики и попытки вырваться. Щелкнули магические замки, и на моих руках и ногах сомкнулись кандалы, распяв меня в позе морской звезды. Вот тут мне действительно стало нехорошо. И дело вовсе не в том, что во мне забурлило все вино, что я выпила, а в том, что я не была уверена, что Мариша вспомнит, как потом эти кандалы открывать. Плита была просто ледяной, и долго б я на ней не протянула: через пару дней скопытилась бы от пневмонии, даже если б меня поили, кормили и убирали за мной, как за парализованной.

— Мариш, а может, не надо? — жалобно попросила я, не представляя себе, что она задумала, но привычно ожидая худшего.

— Знаешь ли ты, моя дорогая, что такое венец безбрачия? — спросила она, облокотившись о плиту рядом с моей головой и несинхронно моргая.

— Нет, — ответила я.

— Это когда завистливый человек проклинает девушку особо изощренным образом: сватает ее на призраке. Призрак девушкой овладеть не может, но и другим жениться не дает, — пояснила Мариша. — Так что мы решили тебе чуток помочь и избавить от фиктивного брака традиционным образом.

— Каким? — чувствуя подвох, спросила я.

— Смертью, разумеется.

Почти минуту я молчала, тупо хлопая ресницами и пялясь в непроницаемо-пьяную рожу подруги.

— Ты совсем сбрендила? — наконец, спросила я.

— Вот погоди, ты мне еще спасибо скажешь, — проигнорировала мои слова Мариша, разворачиваясь к помощницам. — Давайте сюда жениха.

Но девицы только боязливо хихикали и жались по углам. Мариша вздохнула, сплюнула и сама пошла за освобожденным от кандалов скелетом. Подхватила его, усадила на край плиты рядом со мной и заявила:

— Красавец, правда? — я была совершенно с ней не согласна, но от отвращения не могла вымолвить ни слова. — Между прочим, принц. Самый настоящий. Только мертвый.

Мариша поправила «жениху» челюсть и принялась наглаживать меня его костлявой рукой, приговаривая:

— Смотри, какая у тебя невеста красивая. Ты, наверно, и надеяться не смел уже, что тебе так повезет: даже после смерти наслаждаться женскими прелестями.

— Мариша, убери его! — взвизгнула я и попыталась вырваться, но кандалы держали крепко.

— Да че ты испугалась? — заворчала на меня подруга. — Он же дохлый, не укусит. Подумаешь, полежит на тебе немножко, погреется. С тебя не убудет. Призраку же нужно хоть какое-то тело, чтоб с тобой побыть. А живые тела им не подходят. Ну, хочешь, мы тебе труп посвежее принесем? С мясом и кожей?

— Нет! — истошно заорала я, тщетно пытаясь освободиться.

— Вот и отличненько. Пусть пользуется этим скелетиком, значит. Давайте, любитесь.

И с этими словами Мариша аккуратно уложила на меня скелет, придав ему позу «мужчина сверху». Иссохшие и почти истлевшие мешочки вывалились из его ребер и улеглись мне на живот. Я заорала так, что уши заложило.

— Ну че ты орешь? — поморщилась Мариша. — Уже почти все. Только поцелуй остался.

Поцелуй? Нет-нет-нет, ни в коем случае! Я заткнулась и плотно сжала губы, отвернув голову. Мариша наклонила скелет, ухватила его за костлявый затылок и попыталась дотянуться до моих губ покосившейся челюстью. Я повернула голову в другую сторону. Она двинула череп вслед за мной. Я снова отвернулась.

— Лисси, не дергайся, а то у него сейчас голова отвалится! — возмутилась Мариша. — И давай уже помогай. Всего один чмок, и мы тебя отпустим. Ну давай. Девочки, поддержите ее.

— Го-орько! Го-орько! Го-орько! — принялись скандировать эти злодейки.