Тебе, с любовью… - Бриджид Кеммерер (2018)

Тяжело вздохнув, я наклоняюсь снять блок. Секундой спустя Алан уже сидит рядом со мной, и нам обоим до того неловко, что удивительно, как у меня получается выехать на дорогу и спокойно рулить. Странно, но происходящее напоминает мне тот вечер с Джульеттой, когда она грелась в моей машине. Алан старается держаться так далеко от меня, что, если я резко крутану руль, отчим просто вывалится наружу.

– Боишься, прирежу тебя?

– Издеваешься надо мной? – щурится он.

– А то!

Он чертыхается себе под нос и ерзает на сиденье. придвигаясь ко мне на пару миллиметров.

Некоторое время мы едем в полном молчании.

– Ты правда с легкостью разберешься с этой проблемой? – спрашивает Алан.

– Да.

Снова повисает молчание.

Потом раздается покашливание. Неловкое ерзанье на сиденье.

– Ты знаешь, где поблизости еще открыт автомагазин?

– Нет, я ищу обрыв покруче. Пристегнись.

В его глазах вспыхивает злость.

– Следи за своим языком.

– Спасибо, Деклан, – говорю я себе под нос. – Я благодарен, что ты не пожалел своего времени…

– Хочешь сказать мне что-то, парень? Говори.

– Лады.

Я дергаю руль вправо и резко останавливаюсь на обочине. Под рукой вибрирует рычаг экстренного тормоза. Я отстегиваю свой ремень безопасности.

Алан не двигается, но я чувствую его страх: может, я завез его сюда, так как хочу убить и сразу избавиться от тела? Я не заслуживаю подобного, и вчерашний Деклан, возможно, выскочил бы из машины и пошел домой пешком.

«Ты сам выбираешь свой путь».

Для нового пути мне, по ходу, потребуется бульдозер. Не знаю, какие слова сейчас вырвутся у меня, но вздыхаю, чтобы заговорить.

– Подожди, – приглушенно просит Алан.

Он поднимает между нами руку, но смотрит в лобовое стекло.

– Подожди.

Слово брошено точно вызов. Я жду.

– Ты прав, – говорит Алан. – Спасибо.

У меня даже сердце на секунду замирает. Мне не послышалось?

Алан на этом не останавливается.

– И я должен извиниться за сказанное тебе утром, – говорит он. – Я перешел все дозволенные границы.

Хорошо, что я остановил машину на обочине – если бы мы сейчас ехали, то точно бы улетели в кювет. Я не отвожу взгляда от руля. Не знаю, нужны ли мне извинения Алана… но они цепляют меня за живое.

– Я не мой отец, – наконец говорю, поднимая взгляд. – И я хочу, чтобы ты перестал вести себя со мной так, будто я – это он.

– Я знаю, – медленно кивает он. – Знаю, что ты не он.

Алан умолкает, погрузившись в раздумья.

– Но… ты тоже не упускаешь случая напомнить мне, что я не он.

Я цепенею.

– О чем ты?

Он смотрит на меня:

– Может, я и не разбираюсь в мощных машинах, не владею автомастерской, не пью крепких напитков, не курю и не делаю всех тех гипермужественных вещей, которые делал твой отец, но я неплохой человек, Деклан. И то, что я больше понимаю в страховках, чем в карбюраторах, не означает, что я жалкий неудачник. Я люблю твою маму и забочусь о ней. Я неплохо зарабатываю и изо всех сил стараюсь должным образом обеспечить вас обоих. Но ты никогда – ни разу – не проявил ко мне уважения.

Я думаю о своих сбережениях, иссякших после оплаты юридической защиты. Думаю о ночи после их свадьбы, когда он оставил меня за решеткой. Сцепив зубы, я злобно смотрю в окно.

– Как и ты – ко мне.

– Знаю.

Мы оба молчим. Тишину заполняет умеренный стук дождя по крыше. Уже поздно и нужно ехать, но мы с Аланом впервые по-настоящему разговариваем друг с другом. Общение с ним и бесит, и затягивает. Я не хочу прекращать разговор. Хочу посмотреть, куда он нас заведет.

Точнее, куда я могу завести нас с его помощью.

– Почему? – искоса гляжу я на Алана.

– Хочешь честный ответ?

Не знаю.

– Да.

Он почесывает подбородок.