К тебе через Туманы - Мария Лунёва (2019)

— Не местная ты. Внешность больно нетипичная. Даже если и предположить, что ты из самых северных кланов. У них беловолосые редкость, но все же встречаются, но вот цвет глаз, нет у них сероглазых. И не полукровка, запах не смешанный чистый. Так откуда ты девочка?

В душе поднимался страх. А что если поймут, откуда, что сделают? Сдадут каким-нибудь властям, или выдворят обратно за Стену? Наверное, командир что-то прочитал на моем лице, потому что тон его смягчился.

— Ненадобно тебе боятся нас, не выдадим, даже если от хозяина сбегла или еще чего. На войну мы идем, погибать деточка. Наши варды спор затеяли с Иными из тумана. Кусок земли не поделили и вот теперь расплачиваться нам. Из Худовинки мы, жили спокойно, не трогали никого, поля сеяли, коровок пасли. А потом пришли бегуны вардовские, да велели десять мужиков к стене отправить. А отколь десять мужиков? У нас всего-то в деревне пятьдесят домов. Вот посчитай, всех молодцов и забрали. Да и я пошел. Один у меня сынок Вьюго, да племяш Корто, — один из молодых мужчин с волосами, словно пеплом присыпанными, мне тепло улыбнулся. — Оставил главным вместо себя брата моего меньшого и пошел с сыновьями нашими, может, уберегу кого. Так что не бойся девочка, не сдадим. Может, поможем еще чем. Что нам уже терять-то. Хоть и кровь в нас Древняя, да куда нам против Иных идти.

Я задумалась. Сказать или нет? А в принципе, что мне-то терять. Ну, даже если сдадут, они меня. Если эти, по сути, мужики деревенские догадались, что не местная я, то настоящий патруль возьмет сразу же. А вдруг подскажут они мне, как вести себя правильно. Я напряглась, горло сжало, появилась зудящая боль. Магическая печать «обет молчания», даже после исчезновения, оставляла неприятный след.

— Из-за Стены я. Тайком прокралась, — Голос мой звучал глухо и чуть сипло.

Я ждала их реакцию, но ни злости, ни неприязни на их лицах не появилось. Мужчины все также с открытыми улыбками поглядывали на меня.

— Вот это да, а раньше-то живых оттуда не приходило, мертвяки одни. Война у вас там говорят. Совсем худо. За последнее время мертвых приходит много, группами большими шастают.

Я кивнула. Горло жгло, словно обручем раскаленным скрутили.

— Ну, ничего девочка. Ты главное особо не распространяйся. Не любят у вас южан. Кровь как молоко, а гонору. Гнилой народец. Ничего делать не могут, а только права качают. Ты не обижайся на меня за слова мои, да только видал я их дипломатические миссии. Мужики тьфу! — командир сплюнул на пол. — Одно название: ни силы, ни ума. Зато, как в позы встают. И все им должны и кланяйся. А кому там кланяться? Дрыщу худосочному? Гуроны туточки однажды были. Так те еще страшнее, обезьяны разрисованные. Девок тут попортили, так и прикопали мужики местные их потихоньку на одной из станиц, до вардов наших они так и не дошли, — мужики хохотнули так, словно сами тех гуронов и закопали. — Так и женщины среди южан да гуронов были, но чтоб сияющая, так ни одной. Мы так вообще думали, что и нет таких, как ты, там больше.

Мужики снова, как по команде, уставились на меня. Вот и мне стало интересно.

— А какая я? — хрип вышел тихий, но они услышали, а может, и по губам прочли.

— Ну, как какая? — в разговор влез Вьюго. – Вкусная. Пахнешь, как трава после дождя поутру. Сладко так. И сияние твое ощутимо, из нутрии идет. Всякий Иной или Древний сразу заприметит. Так что долго без хозяина тебе ни ходить.

Вот тут мне как-то поплохело. Какой такой хозяин? У них тут, что рабство! Вот уж о чем не мечтала. Видимо мои глаза стали уж больно круглыми. Парни хохотнули. Рыжий худой молодчик, сидящий от меня по правую руку, даже слезы на глазах утер большим пальцем.

— Ты вообще хоть знаешь, какая кровь в тебе?

От потрясения я тихо выдохнула:

— Красная была.