Исчезающие в темноте - Наталья Тимошенко (2018)

Когда-то давно, в той, прошлой жизни, он иногда мечтал о покупке домика в какой-нибудь глуши. Чтобы по утрам его будил птичий гомон и шелест листьев, по вечерам можно было пить чай на маленькой террасе и слушать стрекот кузнечиков. А днем писать. Ставить мольберт среди деревьев и переносить на холст все то, что видят глаза. Закончив одну картину, перемещать мольберт на несколько метров в сторону и писать уже совсем другой пейзаж. Марк умел писать и сносные портреты, и натюрморты, но больше всего его привлекали пейзажи. Городские, деревенские, лесные, горные. Он даже путешествовал ради того, чтобы забраться подальше и запечатлеть то, что обязательно сотрется из памяти через некоторое время. Фотографии могут передать вид, но только картины способны передать чувства.

Марк никогда не делился подобными фантазиями с Белль, поскольку точно знал, что она их не поймет. Яркая, стремительная Белль чувствовала себя в большом городе как рыба в воде. Магазины, рестораны, клубы, театры — вот что ей было нужно. Она, в отличие от него, не задыхалась смогом, умело разбавляя его ароматом тонкой сигареты, сидя где-нибудь на крыше пафосного ресторана. Какой уж тут домик в глуши? Кто будет ею восхищаться в лесу?

Вот Риту в подобном месте он представлял очень хорошо. Надо как-нибудь спросить у нее, поехала бы она или нет. Он почти не сомневался в том, что поехала бы.

Марк дошел на гостиницы и на мгновение остановился, решая, не пройтись ли еще немного, однако нога уже противилась подобным мыслям, поэтому он все же вошел внутрь. В холле было пусто, даже администратор куда-то ушла. Темноту разбавляла лишь небольшая настольная лампа на конторке. Он направился к лестнице, когда услышал мужской голос:

— Марк!

Марк обернулся, но не успел разглядеть зовущего, поскольку в этот момент ему на голову опустилось что-то тяжелое, мгновенно погрузив мир в темноту.

Глава 17

Ночь выдалась не из легких. Еще вчера днем было довольно тепло, а ближе к вечеру начался страшный ливень с грозой. Пациенты в отделении неврологии лежали в основном с повышенным давлением, поэтому отреагировали на такую резкую смену погоды остро. Всю ночь Рита с двумя дежурившими медсестрами меряла давления, раздавала таблетки и ставила капельницы. Вдвоем девчонки не справились бы, поэтому ей пришлось забыть, что в ее обязанности входит только назначение лечения, а не его выполнение. Не то что уснуть, даже прилечь не удалось ни разу.

Едва сдав утром смену, она поплелась в душ. Быстро ополоснуть уставшее тело горячей водой и ехать домой спать. Бабушка собиралась сегодня вернуться обратно на дачу, но наверняка обед ей еще приготовит. Они решили, что раз за прошедшие дни Никита так и не объявился, а телефон его по-прежнему оставался выключен, то он уже не приедет, по какой-то причине потеряв интерес к сережкам, а бабушка еще не все дела закончила в огороде.

Вместе с Никитой исчез и Марк. Они расстались два дня назад, он обещал позвонить и забрать машину, но так и не сделал этого. Рита дважды звонила ему сама, но он не брал трубку. Она терялась в догадках, но ехать в салон или к нему домой после произошедшего на даче отчего-то стеснялась. В ее собственных глазах это выглядело слишком унизительно. Если он не хочет с ней разговаривать из-за того, что она отказалась переспать с ним, то пусть проваливает. Значит, правильно отказалась. Не это ли смущало ее тогда? Она никак не могла избавиться от мысли, что он просто пользовался ситуацией, не испытывая к ней никаких теплых чувств. Иногда человека невозможно заставить быть хорошим, если он сам этого не хочет. Рите не нравилось так думать, но она допускала мысль, что ему очень комфортно в роли эгоистичной сволочи. И если бы не его машина во дворе, она бы даже не звонила.