Вся в белом - Мэри Кларк, Алафайр Бёрк (2017)

Произнося эти слова, Пирс-старший раскачивался взад и вперед в своем кресле. Он никак не мог смириться с тем, что Сандра живет без него. Пользуясь возможностями Интернета, он осмотрел весь ее дом, получив о нем полное представление, однако внутри побывал только однажды, когда Сандра пригласила его на обед в честь Дня благодарения.

Генри помолчал несколько секунд, прежде чем ответить.

— Пока все еще приживается к месту. А я вот почему звоню. Мама разговаривала с тобой по поводу этого телешоу?

— Она была очень взволнована. Неужели продюсер уже принял решение?

— Пока еще нет, но дело Аманды определенно заинтересовало телевизионщиков, — ответил Генри. — Я только хотел выяснить, действительно ли ты одобряешь предстоящую перспективу. Я знаю, в какой степени может разволноваться мама. Ты не должен чувствовать себя обязанным…

— Я и не чувствую. И сказал твоей маме, что горжусь тем, что по прошествии стольких лет ей удалось найти человека, способного заинтересоваться делом Аманды. Она добивалась этого всем своим сердцем.

— Но тебе это нужно?

— Конечно, если мама считает, что это будет полезно.

— Папа, именно это меня и смущает. Не стоит делать этого ради мамы, из чувства вины или просто потому, что ты считаешь, что сделаешь нечто нужное ей. Я знаю, что вас развело именно незнание того, что произошло с Амандой.

Уолтер проглотил скопившийся в горле комок.

— Твоя мать — самая горячая и верная женщина среди всех, кого я знал. Она поставила себе целью всей жизни найти Аманду. Поверь мне… если есть на свете человек, понимающий, насколько необходимо всецело отдаваться страсти, так это именно я.

— Папа, я говорю не о работе. Я понимаю, что говорить о своих чувствах не всегда удобно, но как получилось, что мы никогда не говорим об Аманде?

— Я до сих пор каждый день вспоминаю о твоей сестре.

— Я знаю, что ты любишь ее и тоскуешь о ней. Как и все мы. Однако мы никогда не разговариваем о ней. Как вышло, что вы так уверены в том, что она где-то здесь, в этом мире?

— Я никогда не был в этом уверен. Однако позволял себе надеяться. — Каждый вечер Уолтер представлял себе свою красавицу дочь и те приключения, которые она могла бы пережить. — Она всегда любила рисовать. Что, если стала художником где-нибудь на побережье Амальфи?[10] А может быть, завела себе тихий ресторанчик в Ницце?

— На мой взгляд, конечно, все возможно, — отозвался Генри. — Однако мама говорит, что Аманда никогда не оставила бы нас в подобном неведении, и это кажется мне абсолютно верным. Как могло получиться, чтобы вы двое имели настолько разные мнения о том, что произошло?

Его отец открыл было рот, однако слова не шли у него с языка. Он не мог заново начинать обсуждение этой темы. И потому решил завершить разговор:

— Спасибо тебе за звонок, сын. Я полностью в курсе дела и буду рад увидеть тебя во Флориде.

— И ты способен оставить работу?

«Забавно, — подумал Уолтер, — я согласился принять участие в шоу, даже не подумав о компании».

— Я покину кабинет на столько времени, сколько будет необходимо.

Он понимал, что слишком запоздал с пониманием истины, заключавшейся в том, что как отец он никуда не годился и не умел рассказывать своим детям о чем-либо, кроме работы. «Мой сын, — подумал он, — перебрался через весь континент на его западный берег для того лишь, чтобы не слышать про «Ледиформ» за завтраком, обедом и ужином. И я же восстановил друг против друга обеих своих дочерей, рассчитывая, что они обе займутся семейным бизнесом, и не умея высказать каждой из них свое одобрение».

Он хотел рассказать Генри о том, почему он считает, что Аманда живет в далеких краях, проживая новую жизнь под новым именем. «Только так, — думал он, — дочь могла освободиться от меня и стать такой, какой действительно хотела стать». Но пока старший Пирс не имел сил признаться в этом.

— Значит, скоро поговорим, — сказал Генри. — Ладно, пап. Пока.