Учитель - Катерина Даймонд (2019)

Раздались гудки. Тед повернулся к компьютеру, открыл панель управления и нажал кнопку восстановления заводских настроек. Нет, без боя они здесь ничего не найдут. Он поднял голову и заметил на двери что-то постороннее. Присмотревшись, увидел брелок в виде символа «анкх» – христианского знака вечной жизни. Такой же символ был нанесен золотом на спинку кресла – только не этого, в кабинете, а стоявшего в потайной комнате. Того самого, которое он постоянно занимал во время тайных собраний. Каждый член общества имел собственный знак. Тед выбрал символ вечной жизни. Теперь выбор показался ему неоправданно самоуверенным. Прозвучавшее из уст доктора слово «неоперабельный» радости не доставило: в нем крылся тот же зловещий смысл, что более явственно проступал в словах «злокачественный» и «смертельный». Иначе говоря, конец стремительно приближался. Размышления прервал знакомый звук черного телефона фирмы «Бакелит». Отвечать не хотелось, но Тед все-таки снял трубку:

– Алло!

– Зайдите в Птичник, мистер Лоустофт, время пришло, – раздался низкий глухой голос. Человек прикрыл рукой микрофон.

– Хорошо. – Вот и конец. Предчувствие не обмануло.

Прежде чем закрыть за собой дверь, Тед внимательно осмотрел кабинет. Он не доставит мальчику радости преследования, впрочем, по голосу слышно, что тот уже не мальчик. Придет и мужественно примет расплату, какой бы жестокой она ни оказалась.

Птичник – звучало почти цинично: в небольшом зале хранились трупы птиц, убитых коварно и безжалостно. Экспонаты в точности соответствовали собственному облику и способу существования в живой природе: одни птицы сидели в гнездах, другие куда-то летели. Зал был обустроен мастерски, с профессиональным вниманием к малейшим деталям. Да, Тед любил Птичник, находя здесь фантастическое, далекое от реальности сочетание красок и оттенков.

Тед вошел в комнату и увидел спину мужчины в черном капюшоне.

– Вам известно слово, обозначающее множество ворон? – спросил мужчина.

– Да, – ответил Тед. – Оно звучит, как «убийство». Убийство ворон[3].

– Очень хорошо, мистер Лоустофт. – Человек повернулся, и Тед увидел аспиранта Паркера, который часто помогал Эбби.

– Паркер, я принял вас за другого. – Он вздохнул с облегчением.

Может, аспирант вспугнул убийцу? Паркер усмехнулся и, не отводя жесткого пристального взгляда, пожал плечами. Через несколько мгновений туман смятения рассеялся, и стало ясно, что происходит. Тед никогда не обращал на Паркера внимания. И вдруг увидел. Все вопросы сразу получили необходимые ответы. Что случилось с мальчиком? Удастся ли узнать его при встрече? В сознании Теда запечатлелся образ подростка, юноши – словно для одного-единственного человека время замерло. Он забыл, что люди взрослеют, меняются.

– Не сомневался, что вы узнаете меня. Но вы не узнали. Я даже испытал разочарование. Но в то же время именно это позволило вам остаться в живых.

– Полагаю, не имеет смысла признаваться, что сожалею обо всем, что мы совершили, – произнес Тед, глядя не на Паркера, а в стеклянную витрину. Не было сил смотреть в серебряные глаза и видеть заслуженную ненависть.

Паркер подошел к великолепному застекленному шкафу, закрывавшему вход в особую комнату. На полках красовались несколько иссиня-черных воронов. Блестящие перья казались влажными, словно их окунули в нефть.

– Жестокость воронов.

– Простите?

– Так называется группа воронов: «жестокость»[4]. Термин появился потому, что взрослые птицы выталкивают птенцов из гнезда, обрекая на гибель.