Учитель - Катерина Даймонд (2019)

Паркер видел, что Эбби намеренно сохраняет дистанцию и даже смотрит в другую сторону. Понимал, что долгое молчание устраивает ее. Как правило, люди стараются заполнить паузы пустыми разговорами о всякой чепухе. Полное отсутствие интереса даже немного обижало: Паркер привык, что все пытаются понять его. Смешно. Все равно заглянуть в душу никогда и никому не удавалось и не удастся: уж об этом-то он позаботился. Вероятно, людей, подобных ему и Эбби Лукас, сближала работа с мертвыми – своего рода профессиональное братство. Но нет, дело не в этом. Эбби отличалась от всех остальных. Паркер сразу опознал признаки сломленного духа; манера держаться говорила больше любых слов. Ему не хотелось отпугнуть ее: привлекало обаяние. Эбби совсем не походила на других девушек – тихая, замкнутая, осторожная. Паркер понимал, что оттолкнуть ее ничего не стоит, однако и стеснительность, и настороженность ему нравились: хорошо знакомые, близкие черты.

Прогулка втроем казалась странной. Шагали молча, Эбби крепко держала поводок, а Салли, с готовностью приняв новую руку, с обычным радостным нетерпением бежала к реке. Перешли через мост; мимо старинных пивных и неопрятных тату-салонов направились к центру города. На сей раз Паркер ощутил потребность заполнить затянувшуюся паузу и задумался, о чем бы завести разговор.

– Давно работаете в музее? – Темы надежнее работы человечество еще не придумало.

– Пять лет, – ответила Эбби. Кажется, на этом беседа закончилась, так как она перешла оживленную улицу и свернула на Саут-стрит. Пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать.

– Без диплома по профилю? – Эбби взглянула, вскинув брови, тут же отвернулась и зашагала дальше. – Извините, вовсе не хотел показаться грубым. Великолепно работаете и вовсе не нуждаетесь в моем одобрении или в чем-либо подобном. – Кажется, настало время замолчать.

– Наш музей финансируется не слишком щедро. Удалось договориться о собеседовании и убедить директора, мистера Лоустофта, что знаю свое дело. В итоге они платят мне намного меньше, чем следовало бы, а я целыми днями занимаюсь любимой работой. Знаю, что таксидермия не в моде, и все же… – Эбби обернулась и улыбнулась. Да, она действительно любила свою работу: Паркер видел ее животных. Редкое мастерство.

Эбби остановилась возле пыльной, потрепанной ветрами и дождями черной двери и отдала ему поводок.

– Скажи спасибо, Салли, – сказал Паркер счастливой собаке.

– С удовольствием пригласила бы вас в гости, но животных приводить запрещено.

– Не отношу себя к животным. – Паркер постарался улыбнуться как можно шире в надежде получить ответную улыбку, однако Эбби лишь смущенно опустила голову, достала из сумочки ключ и исчезла.

– До завтра! – произнесла она уже из-за двери.

Паркер покачал головой и взглянул на Салли, которая дышала шумно и тяжело: три мили – дистанция вовсе не марафонская.

– Да, мне она тоже нравится, – признался он и потянул поводок, приглашая продолжить прогулку.

На следующее утро по дороге в музей Паркер зачем-то прошел мимо дома Эбби. Совсем не по пути, но что-то заставило его изменить привычный маршрут. В музее оказался первым и стал дожидаться ее прихода, чтобы попасть в тот зал, где предстояло работать. Администратор Джемма, дежурившая в холле, устраивалась за своей конторкой.

– Эй! – окликнула она громче, чем требовалось.

Паркер приблизился, протянул ей руку и произнес:

– Доброе утро. Меня зовут Паркер. Работаю в хранилище.

Джемма отличалась редким дружелюбием ко всем вокруг и целыми днями стрекотала, не умолкая ни на минуту. Наверное, именно поэтому и оказалась за конторкой в холле.

– Думала, что ты так никогда и не познакомишься со мной. Как дела? От всех этих мертвецов у меня мурашки по коже.

– Во всяком случае, они молчат. – Паркер смущенно улыбнулся, а Джемма рассмеялась громче и охотнее, чем того заслуживала шутка.