Чудовище и красавица - Алла Лагутина (2017)

Сандугаш видела, что происходит в душе Милы. Да и что там разглядывать – все эмоции на ее хорошеньком простодушном лице написаны. Но не обиделась.

Сама она завистливой не была. Вообще не понимала, каково это – сравнивать себя с кем-то другим, да еще и в таком болезненном и саморазрушительном контексте. А тем, кто завидует, она скорее сочувствовала.

Отец говорил: «Зависть душу разъедает, как кислота. Это самое плохое, что может быть для души».

Поэтому Сандугаш хотелось как-то утешить Милу, ободрить. Она старалась положить в тарелку подруги кусок курицы получше – грудку, белое мясо.

На следующее утро Сандугаш пришла в мастерские на полчаса раньше назначенного времени. Нельзя сказать, чтобы она совсем не волновалась – все-таки раздеться перед толпой… на это смелость нужна. Или привычка.

Инна пожалела Сандугаш и в первый рабочий день поставила ее в женскую группу, чтобы девушка легче адаптировалась к работе. Группа была небольшая и дружная – семь художниц разных возрастов. Все семь были чем-то неуловимо похожи друг на друга и вместе напоминали стайку тропических птиц. Горластые, диковинные, в ярком оперении. Они много курили, много смеялись и в процессе работы все время переговаривались. Вроде бы разговоры обычные, будничные – о мужьях, любовниках, распродажах, – но их словарный запас, метафоричность мышления превращали болтовню почти в произведение искусства. На Сандугаш они внимания не обращали, не принимали ее в расчет, как будто девушка была мебелью.

Она сидела на стареньком, выкрашенном зеленой краской стуле, обнаженная, одна нога согнута в колене, другая вытянута вперед. Если и смущалась, то только в первые минуты, потом поняла, что никому нет дела до ее наготы. Ее тело интересовало всех только как то, что может помочь создать объект искусства, а на саму Сандугаш всем вообще наплевать.

Первые три часа прошли легко – эффект новизны.

В перерыве она набросила на плечи принесенный с собой халат и заварила растворимый кофе. В мастерских было помещение для отдыха – кухонька с диванчиком и ковриком для йоги, где натурщики могли расслабиться и прийти в себя между сессиями.

В первый же перерыв Сандугаш познакомилась с коллегами. Их было двое – мужчина и женщина.

Мужчину, вернее молодого парня, звали Валерий, и он был похож на Аполлона. Литые мускулы, золотые кудряшки, точеное лицо, которое, правда, немного уродовала печать самодовольства. Эгоизм не украшает мужчин. Валерий посмотрел на Сандугаш, как домашний кот на дворового, и сразу сообщил, что он тут ненадолго, его цель – стать стриптизером в самом дорогом ночном клубе Москвы (он произнес название, но у Сандугаш оно тут же вылетело из головы). Стриптизер может и двадцать тысяч долларов за ночь сделать, если правильно себя подаст. Он, Валерий, рожден для роскоши и уверен, что у него все получится. Но надо потерпеть. А пока он учится в институте физкультуры и подрабатывает здесь, в мастерских, чтобы платить за съемную комнату и абонемент в солярий.

Вторую натурщицу звали Соня, это была тихая кругленькая девушка в очках с толстыми стеклами. Посмотришь на такую и никогда не скажешь, что ее работа – за деньги раздеваться. Скорее Соня была похожа на учительницу начальных классов или библиотекаршу. Незаметное лицо, брекеты на выдающихся вперед крупных желтоватых зубах, мышиного цвета негустые волосы, короткие ноги, зато грудь красивая – тяжелая и пышная. Эта грудь была узнаваема – смотрела со многих эскизов, висевших в коридорах. У Сони тоже была интересная судьба – она писала книгу. Сагу о вампирах в пяти томах. Тема вампиров вышла из моды, издательства не хотели даже синопсис прочитать – в этом была Сонина трагедия. Но она верила, что однажды все изменится, а пока она должна всего лишь закончить рукопись. Когда она позировала художникам, у нее было отстраненное лицо, потому что на самом деле ее душа отсутствовала – Соня прокручивала в голове диалоги, главы и сюжетные повороты.