Проповедник - Камилла Лэкберг (2010)

— А что насчет ДНК, что они нашли?

— Ну, они все еще продолжают с этим работать. Анализом ДНК также занимаются в центральной лаборатории, и у них самих сейчас дел по горло. В это время года, ну, ты знаешь, очень много насильников.

Мартин мрачно кивнул. Он, конечно, знал. Между летом и зимними месяцами была огромная разница. Похоже, большинство насильников считали, что зимой слишком холодно, и опасались снимать штаны на улице, — наверное, боялись яйца отморозить, но летом им, к сожалению, это не грозило.

Патрик напевал тихонько себе под нос, входя в свой кабинет. Наконец появился более или менее определенный след — можно двигаться вперед. Конечно, не бог весть что, но, по крайней мере, что-то конкретное.

Эрнст лопал колбасу с пюре. Он сидел на скамейке во Фьельбаке рядом с площадью, смотрел на море и зорко следил за чайками, которые летали над ним кругами. Если он даст им шанс, они моментально свистнут его колбасу, так что он не упускал их из виду ни на секунду. Чертовы попрошайки. Будучи мальчишкой, Эрнст любил поразвлечься: он крепко привязывал леску к рыбе, а сам скрывался в засаде, держа за другой конец. Как только дура чайка заталкивала в себя рыбу, он тянул за шнурок, и чайка, пытаясь спасти свою жизнь, в полной панике моталась в воздухе вроде живого воздушного змея. Другой его любимой шуткой было спереть у папаши его самогонку, вымочить в ней кусочки хлеба и потом скормить чайкам. При виде того, как они не то что взлететь, а даже держаться на лапках не могли и кувыркались, он обычно смеялся так, что сам еле держался на ногах и хватался за живот. Но такие детские шуточки он не мог себе больше позволить, хотя иногда очень хотелось. Стервятники чертовы.

Краем глаза он засек знакомое лицо. Габриэль Хульт припарковал машину возле тротуара перед киоском «Сентрум».[13] При виде его «БМВ» Эрнст начал подниматься со скамейки. Он здорово злобился насчет того, что его отстранили от расследования, но именно из-за своей злости Эрнст старался не пропускать ни одного слова и потому знал, что Габриэль заявил на своего брата. «Может быть, может быть, — подумал Эрнст, — удастся из этого дерьмового выскочки выжать еще что-нибудь». Как только Эрнст вспоминал о доме и земле, которыми распоряжался Габриэль Хульт, у него буквально слюна начинала течь и он подыхал от зависти. И он только и ждал момента, чтобы хоть как-нибудь поприжать Габриэля. И потом, как ни крути, но все же был, пусть и очень маленький, шанс получить от него что-нибудь новое для расследования, и тогда он покажет этому чертову Хедстрёму, кто умеет работать.

Эрнст выбросил остатки колбасы и пюре в ближайшую мусорную корзину и, ухмыляясь, направился к машине Габриэля. «БМВ» цвета серебристый металлик сверкал в лучах солнца, и он не смог удержаться от искушения и нежно провел рукой по крыше машины. Во блин, вот на чем ездить надо. Он быстро отдернул руку, когда Габриэль вышел из магазинчика с газетой в руке. Он подозрительно посмотрел на Эрнста, который ухмылялся и стоял, опираясь на пассажирскую дверь.

— Извини, но эта машина, у которой ты пристроился, моя.

— Да ну, не может быть.

Голос был наглый и хамский, по крайней мере, Эрнст очень старался. Надо брать быка за рога — сразу показать, кто есть кто.

— Эрнст Лундгрен. Полицейский участок Танумсхеде.

Габриэль вздохнул.

— Ну, что еще на этот раз? Йохан и Роберт опять что-нибудь украли?

Эрнст хмыкнул.

— Наверняка они что-нибудь опять сперли, я эту гниль очень хорошо знаю. Но не это меня сейчас интересует. У меня есть кое-какие вопросы в связи с женщинами, которых мы нашли на Кунгсклюфтане.

И Эрнст кивнул головой в сторону лестницы, которая, извиваясь, вела вверх по склону холма к Кунгсклюфтану. Габриэль скрестил руки и зажал газету под мышкой.