Крик - Николя Бёгле (2018)

Когда белая пыль, взметнувшаяся в луче фонарика, осела, в проломе стала видна ниша размером не больше одного квадратного метра. Пятно света, скользнув по голым стенам, переместилось вниз, и Кристофер вздрогнул: под землю, теряясь в темноте, вели каменные ступеньки.

Глава 36

Переглянувшись с Сарой, Кристофер жестом дал понять, что на этот раз пойдет первым, и, взяв у нее второй фонарь, шагнул в пролом.

По мере спуска воздух становился холоднее, пахло плесенью и влажной землей, как в пещере. Сара, чувствуя, что кожа на руках покрывается мурашками, осторожно следовала за журналистом. Он сошел с нижней ступеньки, обвел лучом пространство впереди – пятно света легло на выключатель, переместилось на потолок и пробежало по электрической проводке.

– Глупо, конечно, но надо попробовать, мы ведь ничего не теряем, – пробормотал он и нажал на пластину выключателя.

В ту же секунду раздались один за другим несколько хлопков, что-то затрещало и зазвенело так, что оба вздрогнули, – здесь оказалось много лампочек, некоторые взорвались, с другими ничего не произошло, а третьи загорелись тусклым красноватым светом, явив взорам оштукатуренный коридор, ведущий направо и налево от лестницы.

– Как это возможно? – удивилась Сара. – Лампочкам почти пятьдесят лет, а они работают…

– Классический пример разоблаченного паранормального феномена, я часто о таком на лекциях говорю. – Кристофер уже двинулся направо, в ту часть коридора, которая была лучше освещена.

– Есть какое-то объяснение?

– Конечно. В Калифорнии, в старых пожарных казармах города Ливермора одна лампочка непрерывно горит с тысяча девятьсот первого года. Ничего удивительного, что здесь они тоже могли сохраниться в рабочем состоянии. А объяснение вполне научное, чистая физика. Если говорить просто, то при определенных обстоятельствах нить накаливания из углеродного волокна со временем становится прочнее, вместо того чтобы сгореть. Что касается электричества, я думаю, оно здесь есть, потому что эта часть здания связана с авиабазой у подножия вулкана… Черт, это что такое? – Кристофер обошел медицинскую каталку с потертыми ремнями и разводами от высохшей жидкости на матрасе.

Сара тоже обогнула ее, стараясь не коснуться, и остановилась рядом с Кристофером, застывшим посреди коридора.

– Смотри!

Впереди были три двери с откидными окошками, как у тюремных камер. Сара открыла первую – громко застонали металлические петли, и тусклый свет из коридора проник в тесное помещение. Это и правда оказалась тюремная камера без окна, с кроватью, умывальником и унитазом. Место заточения, вполне банальное, за одним исключением: стены здесь были черные от покрывавших всю их поверхность рисунков. Кристофер и Сара мгновенно узнали три повторяющихся символа: дерево, рыба, огонь.

– Все началось здесь, – прошептал журналист, поежившись от пробежавшего по спине холодка.

Сара сфотографировала стены на случай, если Лазарь потребует доказательства – а он несомненно потребует.

В двух других камерах обстановка была такая же, и стены изрисованы с тем же истерическим безумием.

– Только бы понять, что это значит… – пробормотал Кристофер, тоже сделав несколько фотографий.

Коридор закончился тупиком. Они вернулись к лестнице и приступили к исследованию второй половины подземного этажа. В этой части коридора уцелела всего одна лампочка, и в полутьме Кристофер, шагавший слишком быстро от нетерпения, налетел на какой-то предмет, раздался стук и металлический скрежет. Луч фонарика осветил странное кресло на колесах с привинченным к спинке железным корсетом – видимо, для фиксации торса и шеи.

– Смотри, там свет, – сказала Сара, стараясь не задумываться о назначении этой причудливой конструкции.