Крик - Николя Бёгле (2018)

Оказалось, один из членов исследовательской команды Дэвисберри уцелел – огонь до него не добрался, а от обломков потолка спасла защитная каска. В панике он почему-то бросился наверх, в кабинет директора, решив, что там должен быть запасной выход, и увидел придавленного куском бетонной плиты Кристофера. По дороге ученый прихватил топор с пожарного щита, воспользовался древком как рычагом и вызволил его, а потом они, помогая друг другу, добрались до выхода из шахты – последние метры уже Кристоферу пришлось тащить того, кто его спас.

Сара, пока он рассказывал, смотрела в иллюминатор на кучевые облака, ей было стыдно, что не она спасла Кристофера.

– Ты ничем не могла мне помочь, – ласково сказал он и накрыл ее руку ладонью. – Ничем. Я сам попросил тебя уйти, так что не вздумай себя упрекать. Я всем тебе обязан.

Их пальцы переплелись. И хотя Кристофер знал, что тревога за Симона отступит, лишь когда ему позволят наконец прижать мальчика к груди, сейчас, вопреки всему, он испытывал безбрежное счастье, сидя рядом с женщиной, которая ради них рисковала собой.

Через несколько мгновений Сара заглянула ему в лицо и долго рассматривала, будто подсчитывала ссадины и синяки, а потом кончиками губ осторожно коснулась каждой ранки на коже. И снова крепко сжала его ладонь.

В течение всего полета они ощущали взаимную поддержку и тепло друг друга, но нервное напряжение не отпускало. Обоим не давал покоя вопрос, сдержит ли Лазарь слово, вернет ли он Симона живым.

Глава 50

Когда самолет, на который они пересели в Париже, приземлился наконец в Ницце, Кристофер чувствовал себя хуже некуда: нервы совсем разыгрались, усталость за время короткого отдыха не исчезла, к этому добавилась изнуряющая жара французского юга, да еще им попался особенно болтливый таксист.

– Миленький квартальчик, – с напевным южным выговором прокомментировал он, услышав адрес и выруливая с парковки аэропорта. – Не знаю, бывали вы там или нет. Улица Сен-Пьер-де-Ферик – это на холмах, там шикарные виллы. То есть когда-то были шикарными, сейчас многие заброшены, и куда только хозяева смотрят…

– Мы устали, – отрезала Сара. – Будем благодарны, если довезете нас как можно быстрее.

– Да без проблем! Какой у вас интересный акцент. У моей свояченицы есть подруга норвежка, вот очень похоже. Вы, часом, не из Скандинавии, нет? Из Норвегии или типа того?

Сара молча отвернулась к окну. Со второго раза таксист понял намек, но еще какое-то время бормотал банальности о различиях между северянами и южанами и о пресловутой нелюдимости жителей холодных стран.

Сара и Кристофер не стали поддерживать разговор даже из вежливости. Кристофер, прижимавший к боку портфель с флешкой и всеми бумажными документами, найденными на острове, в лаборатории отца, с каждой секундой все сильнее беспокоился о Симоне, а Сара больше не находила слов, чтобы его утешить.

Проехав по шоссе, машина свернула на косогор. С обеих сторон узкой дороги теперь простирались запущенные фруктовые сады, в глубине которых стояли виллы, казавшиеся необитаемыми.

Сара, заметив табличку с номером 120, попросила шофера остановиться.

– Но вам же нужен сто тридцатый дом, разве нет?

– Остановите здесь!

– Ладно, ладно! Что вы так нервничаете? Я ж просто не хотел, чтобы вы пешком тащились, но, в конце концов, это ваше дело, как скажете…

Они расплатились и вышли, с облегчением отпустив болтуна. Солнце уже садилось, облака над горами заповедника Меркантур переливались красным и оранжевым, словно охваченные пожаром.

– Дай мне документы, – сказала Сара.

– Зачем?

– Лазарь из тех, кто убивает не задумываясь. Ничто не помешает ему отдать приказ нас прикончить и забрать документы с трупов. Нужно спрятать портфель где-нибудь здесь и сразу заявить старику, что у нас их при себе нет и что, пока мы не получим Симона и не уйдем все трое живыми и здоровыми, он их не получит.