Крик - Николя Бёгле (2018)

Кристофер, через силу улыбнувшись, завел мотор. Сохранять беззаботный вид было невыносимо тяжело, но пришлось приложить усилия, чтобы не растревожить Симона, и весело болтать всю дорогу. Он спросил, какой у мальчика любимый персонаж, раскритиковал всех героев комиксов и заявил, что нет никого прекраснее диснеевских принцесс, – тут уж Симон не мог промолчать и принялся восстанавливать справедливость.

Когда они уже подъехали к каменному особняку родителей в Розни-су-Буа, Кристофер получил эсэмэску:

«Пишу на случай, если вы потеряли мою визитную карточку. Позвоните мне, как только найдете хоть что-нибудь любопытное, даже если это покажется вам несущественным. Сара».

«Позвоню через час», – набрал он в ответ.

– Это кто? – поинтересовался Симон, отстегивая ремень безопасности.

– Коллега. – Кристофер быстро вышел из машины, чтобы открыть для него заднюю дверцу. – Кстати, Симон, я жутко устал за эту неделю, так что посплю, пока вы будете обедать. О’кей?

– А если ты пообедаешь, тебя вырвет?

– Нет, но если я посплю, у меня разыграется аппетит и я поем с бо́льшим удовольствием.

– Тогда о’кей!

– Беги поздоровайся с бабушкой.

Мальчик, выпрыгнув из машины, пулей помчался по усыпанной белой галькой дорожке к женщине в кухонном фартуке, стоявшей на крыльце. Она раскинула руки, подхватила его и расцеловала в обе щеки, как будто они не виделись целый год, хотя Кристофер привозил к ней внука каждые выходные. Наобнимавшись с бабушкой, Симон бросился в дом, к деду.

Кристофер подошел к матери и тоже нежно ее обнял:

– Привет, мам.

– Привет, дорогой. Ну-ка посмотри на меня… По-моему, ты похудел. Если бы я знала, наготовила бы побольше!

– Ой-ой, и как же теперь быть? Ты уверена, что пастор не наложит на тебя епитимью за такое упущение?

– Не смейся, сынок, – ласково покачала головой мать. – Если бы не вера, не знаю, как бы я пережила… смерть Адама. Говорю себе, что он где-то там, в лучшем мире, и становится легче.

Кристофер с улыбкой кивнул, ласково глядя на нее.

Маргарите Кларенс было за шестьдесят. Каштановые волосы аккуратно уложены, милое, доброе, слегка отекшее лицо внушало доверие. По натуре скромная и великодушная, она принадлежала к тем христианам, для которых вера означает не только покорность высшим силам, но и возможность выразить свою любовь к людям. В детстве Кристофер тоже верил в Бога, а когда приблизилась пора принимать первое причастие и другие дети из общины начали спрашивать его, что он хочет получить в подарок на этот праздник, его вдруг одолели сомнения. Тогда и родился здоровый скептицизм, который определял образ его мышления во взрослой жизни. Он отказался принимать причастие, вызвав у отца вспышку гнева. Но матери удалось успокоить мужа, и в итоге старшему сыну было позволено сделать важный жизненный выбор самостоятельно. «Верь во что хочешь, главное, чтобы твое сердце оставалось добрым», – сказала она Кристоферу.

– Симон сегодня, по-моему, веселый.

– Сегодня да, но он все еще часто грустит, мам. Особенно по вечерам… впадает в задумчивость.

Они вошли в дом, и Кристофер с удовольствием вдохнул знакомый запах овощного супа, всегда витавший в воздухе на первом этаже, прислушался к мерному тиканью старых часов с маятником, под аккомпанемент которых он вырос. Отец, как обычно, сидел в любимом кресле и как раз складывал газету, чтобы принять в объятия подскочившего к нему Симона.

– Я есть хочу!

– Какое совпадение, я тоже! Но мне повезло больше – вкусняшка сама пришла! – Дедушка подхватил внука на руки и сделал вид, что хочет его проглотить.

Симон разразился радостным визгом.

– Дети-дети… – вздохнул Эдвард Кларенс, поставив довольного мальчика на пол, и проворчал, не глядя на Кристофера: – К счастью, вы с братом были спокойнее.