Возвращение - Блейк Крауч (2019)

Ему предстоит утратить все эти знания. Не то чтобы они были чем-то бо́льшим, нежели просто теорией, попыткой приподнять завесу и понять, каким образом кресло Хелены делает то, что делает. Без научной проверки все это ровным счетом ничего не значит. Только в последнюю пару лет Барри сообразил, что им следовало бы доставить свое оборудование в лаборатории ЦЕРН[29] в Женеве и там убить кого-нибудь в депривационной капсуле рядом с детекторами Большого адронного коллайдера. Если удастся доказать, что при чьей-то гибели в капсуле действительно образуется вход в микроскопическую кротовую нору, а когда сознание возвращается в тело в предшествующий момент времени – выход из норы, они могут приблизиться к пониманию истинного механизма путешествия в воспоминания.

Хелену идея возмутила. Она не считала, что возможное новое знание оправдывает риск очередной утечки их технологии, что произойдет почти наверняка, если они поделятся информацией о кресле с научным сообществом БАК. Кроме того, чтобы убедить руководство центра дать им доступ к детекторам, потребуются годы, а после этого – еще годы и целая научная группа, чтобы написать соответствующие алгоритмы и обработать данные. В конце концов оказалось бы, что на изучение физики кресла уйдет намного больше усилий и времени, чем на то, чтобы его построить.

Вот только времени-то у них как раз сколько угодно.

– Барри.

Он оборачивается.

Хелена стоит в дверях, и шок от того, как его жена выглядит по сравнению с предыдущими двумя их жизнями, взрывается внутри него автомобильной сиреной. Кажется, что любимая женщина постепенно тает – она слишком худа, глаза потемнели и запали, а надбровья стали чуть заметней, чем следует.

Приходит воспоминание – два года назад она пыталась покончить с собой. Белые шрамы вдоль предплечий все еще видны. Барри нашел ее в старинной ванне на ножках, стоящей в застекленном алькове с видом на море, и вода в ванне была цвета вина. Он вспомнил, как вытащил из ванны почти безжизненное мокрое тело, как уложил ее на кафель. Принялся поспешно бинтовать запястья марлей – и успел остановить кровотечение в самый последний момент.

Она чуть не умерла.

Хуже всего оказалось то, что ей не с кем было поговорить. Разделить бремя собственного существования с психиатром она не могла. У Хелены был только Барри, и его уже который год грызло чувство вины, что этого ей недостаточно.

Сейчас, когда он видит ее в дверях, его переполняет готовность все отдать ради этой женщины.

– Ты самый храбрый человек на свете, – говорит он.

Она поднимает телефон.

– Ракеты стартовали десять минут назад. Мы опять проиграли. – Хелена делает глоток из бокала с красным вином, который держит в руке.

– Тебе не стоит пить перед тем как залезешь в капсулу.

Она допивает вино.

– Просто капелька, чтобы нервы успокоить.

Им нелегко друг с другом. Барри уже не помнит, когда они в последний раз спали в одной постели. Когда занимались сексом. Когда вместе хохотали над какой-нибудь глупостью. Но он ее не винит. Для него их отношения каждый раз начинаются в портлендском баре, когда ему двадцать один год, а ей двадцать. Они проводят вместе двадцать девять лет, и для него каждый цикл внове (пока не наступает судный день и к нему не возвращаются воспоминания из предыдущих временных линий). Что до Хелены, то она провела с одним и тем же мужчиной восемьдесят семь лет, раз за разом переживая один и тот же возрастной отрезок, с двадцати по сорок девять.

Одни и те же ссоры.

Одни и те же страхи.

Один и тот же сюжет.

Все одно и то же.

Никаких сюрпризов.