Девяносто девять и один - Катрин Корр (2020)

— Не всем суждено быть такими идеальными сыночками, вроде тебя! Ты же у нас самый умный, самый толковый и молодой бизнесмен! Твой папа очень гордится тобой и тебе навряд ли известно, что это такое, когда все твои действия считают дерьмом, когда говорят, что ты ничем не отличаешься от серой массы бестолковых людей! И тут я прихожу к папаше и сообщаю, что сбил какого-то пацана во дворе! Почему? Потому что кривой был, как турецкая сабля! И что? Он меня по головке погладит? Поможет мне? Черта с два! Мой отец был бы первым, кто сдал бы меня со всеми потрохами полиции! И ты не такой уж и друг, Макс. Ты сделал бы тоже самое, если бы не увидел своими глазами живую бабу.

— В то утро ты сделал слишком много ошибок. В то утро ты погубил себя.

— Надо же! — вдруг начинает смеяться он. — Правильно говорят, все проблемы из-за баб. Во всем дерьме этого мира виноваты только они! — Илья поднимает на меня смеющиеся глаза. — Не трахни я Музу, не сбил бы пацана. И сейчас не было бы этих выяснений.

— Ты убил её брата. Ему было восемь и его звали Глеб. Их отец не смог пережить смерть своего ребенка и наложил на себя руки. Муза осталась одна. То, что ты сделал с ней, она говорит, что забыла. Ведь то, что ты сделал с её восьмилетним братом и семьей в целом — намного страшнее. Но для меня, Илья, всё это равносильно. Сначала ты убил её, потом ты убил маленького мальчика, а после взрослого мужчину. Ты погубил счастливую семью и за это ты сгниешь в камере, где каждый божий день будут убивать тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Значит, всё? Нашей дружбе конец? Можно класть цветы на могилку?

— Рома?

— …Да?

— Позвони моему отцу. Объясни вкратце ситуацию и скажи, что нам очень нужен здесь синьор Коруно. Вместе с полицией.

Илья усмехается.

— Ты серьезно?

— Немедленно, — подгоняю я остолбеневшего Рому.

— Иду. Иду…

— Кто этот Корузо? — забавляется Илья. Точно уж на сковородке, он дергается, елозит на месте, пряча свой страх за напускной веселостью. — Местный Коломбо?

— Что-то вроде того.

— Макс, заканчивай этот спектакль! Я понял твой настрой и знаю, что мне нужно сделать.

— Я в этом сомневаюсь.

Илья поднимается на ноги, но я снова толкаю его на диван.

— Какого черта, Макс?! Ты будешь торчать здесь, как надзиратель гребаный? Дай мне умыться!

— Я уйду отсюда только, когда ты будешь находиться в окружении полицейских.

— Что за… Макс?! Мы же друзья с детства!

— Ты перестал быть моим другом, когда надругался над пятнадцатилетней девочкой. А дальше по цепочке.

— Не строй из себя святошу! Как будто сам не засматривался на подружек своей глупой сводной сестрицы! Одну из них ты не так давно жарил, я уверен!

— У меня никогда в голове не проскальзывала эта грязная мысль! — снова завожусь я. — Даже, когда я был в стельку пьяный, даже, когда те перед носом моим в коротких юбках шастали, я никогда не смотрел на них не иначе, как на маленьких и наивных девочек, которым нужно ещё много времени, чтобы подрасти! Я их просто не замечал.

— Ладно. Ладно! Твоя взяла! Мне жаль, что я тогда позволил себе эту слабость! Мне чертовски жаль! Знай я, к чему приведет та короткая связь, я бы в жизни не прикоснулся к этой девке!

— Знаешь, о чем я думаю, наблюдая за тобой?

— Сегодня вечер гребаных откровений! Валяй!

— Сомневаюсь, что Муза была твоей первой и последней девушкой, с которой ты так жестоко поступил.

— Твои предположения смешны.

— Рад, что у тебя ещё есть настроение веселиться.

— Брось, Макс! Я искуплю свои грехи, я пожертвую миллионы на благотворительность, я…

— Пойдешь с повинной?