Хозяин - Александра Лисина (2018)

— Да, — неожиданно стал немногословным Таррэн, но, к его облегчению, Гончая больше не стала выпытывать подробности. — Решимость идти до конца позволила мне найти выход из первой ловушки, а потом позволила найти тебя. Третий круг — стойкость, и она началась…

— Не продолжай, — странно покосилась Белка. — Кажется, теперь я начинаю понимать, каким образом оказалась здесь. Думается, тот оживший дракон мне вовсе не приснился, а шагающее на корнях дерево не плод больного воображения, перегруженного впечатлениями от перехода. Я права? Чего глаза опускаешь? Ты меня оттуда вытащил?

Темный эльф заметно напрягся: ну вот, кажется, сейчас что-то будет.

— Да брось, — небрежно отмахнулась она. Вот только глаза оставались колючими, злыми. — Будем считать, что ты вернул мне долг, я тебе за это по гроб жизни благодарна и все такое прочее. В конце концов, сколько можно твою шкуру из дерьма вытаскивать? Надо же и тебе малость поработать на благо общества? Так сказать, ответный благородный жест, хоть ваше племя на них не слишком-то гораздо. Ладно, расслабься, морду бить не буду за те лапанья, без которых наверняка не обошлось, пока я была в отключке. Спасибо, что под доспех не полез, а то от вашего брата всякого можно ожидать. Что уставился? Одна кровь, одна натура. Да и момент был отличный! И местечко подходящее — тепло, сухо, тихо, как в могиле, а жертва даже не сопротивляется…

Таррэн внутренне сжался. На душе внезапно стало холодно, пусто и на редкость мерзко, словно его только что помоями облили. Белка не только сравнила его с наследником трона, от которого в свое время досыта настрадалась, не только напомнила про ту пытку, но еще и нисколько не усомнилась, что он, Таррэн, сможет превзойти брата в умении презирать смертных. Почти впрямую подлецом назвала, похотливым чудовищем, который не погнушался бы воспользоваться ее слабостью. Решила, что от него можно всякого ждать. В том числе и того, что он набросится на беззащитную и ослабленную девушку, у которой просто не было возможности сопротивляться.

— Пожалуйста, — непривычно сухо отозвался Таррэн и, обогнув насмешливо хмыкнувшую Гончую, пошел вперед.

— Да ради бога, — донеслось ехидное в спину. — Эй, а ты, случаем, не евнух?

Он помрачнел еще больше и ускорил шаг.

Некоторое время шли в тишине. Таррэн старательно давил обиду, мысленно спорил и непроизвольно сжимал челюсти, откуда-то зная, что никогда не ответит тем же. Белка же едва не насвистывала под нос, словно не замечая напряженной спины своего спутника.

Ну что с ней сделаешь? Что скажешь, если она упорно не желает понимать очевидного? Если до сих пор сравнивает его с братом и не хочет видеть ничего, кроме плохого? Вот и сейчас задела. Снова. Да так больно, что хотелось волком выть и царапать когтями землю.

— Слышь, ушастый, ты ничего не чуешь?

— Нет, — устало отозвался Таррэн.

— А тебе не кажется, что воняет горелым?

— Нет.

— Странно. Мне Показалось, у тебя уши уже дымятся.

«Боги, это выше моих сил — без конца разрываться между ней и родом! — Таррэн еще плотнее сомкнул челюсти и лишь огромным усилием сдержался, чтобы не нагрубить в ответ. — Слишком трудно оставаться в стороне, молчать и на что-то надеяться, но и приблизиться тоже невозможно. Белка не подпускает к себе ни на шаг! Больно бьет по еще кровоточащей ране. Да, она прекрасна. Я бы никого не пожелал видеть рядом и, несмотря ни на что, поклялся, что никогда не причиню ей боли. Но иногда… в редкие моменты, когда Гончая все-таки выводит из себя, готов задушить ее голыми руками».