Незавидная невеста - Оксана Гринберга (2021)

— К чему вы это ведете, леди Корнуэлл? — нахмурилась леди Виторина.

Я уже заметила — если что-то шло не так, как ей хотелось, она тут же переходила на подчеркнуто-любезный тон. Как, например, сейчас.

— К тому, что я понятия не имею, как отплатить ему за его доброту, — призналась ей.

— Для начала вам не стоит отказываться от помощи, которую предлагают ваши друзья, — заявила мне распорядительница. — Потому что, подозреваю, они не ждут от вас оплаты, леди Корнуэлл! Вместо этого вам стоит возблагодарить Святую Истонию за то, что такой благородный человек, как милорд герцог, встретился на вашем пути!

Я попыталась ей объяснить, что меня не оставляет ощущение, будто бы Джеймс Стенвей положил на меня глаз, и эта мысль тревожит меня даже сильнее, чем предстоящая королевская охота…

Так вот, на все мои аргументы у пожилой распорядительницы нашлись сотня и один собственный аргумент. И очень скоро она наголову разбила все мои доводы, с легкостью цитируя и «Житие Богов», и «Деяния Святой Истонии», и «Заповеди Высших»; и в какой-то момент я с уважением подумала, что им с Сестрой Инноренцией определенно нашлось бы о чем поговорить. Они друг друга стоили!

Наконец, сдалась.

Приняла подарок, по совету леди Виторины мысленно возблагодарив Святую Истонию за то, что послала такого человека, как милорд герцог, на моем пути. А еще подумала, что буду каждое воскресенье ставить свечки за его здравие, когда вернусь на Хокк.

Но не только это!..

Еще я решила осторожно выяснить, было ли его участие в моей судьбе исключительно дружеским или же все-таки…

При мысли о последнем сердце начинало колотиться как бешеное, ладони потели, а мозги стремились превратиться в кашу. Да-да, ту самую, которую я уже однажды почувствовала, когда села с Джеймсом Стенвеем в одну карету!

Но я тут же себе запретила и эти мозги, и эти кашу…

Вернее, мозги все-таки решила оставить, потому что мне надо было как можно дольше задержаться на королевском отборе, а Олли дотянуть до совершеннолетия. А вот с герцогом поговорить бы не помешало!..

Тут леди Виторина, оглядев меня с ног до головы — я понадеялась, что она не догадается о каше в моей голове, — наказала хорошенько поесть перед охотой, после чего, преисполненная чувства собственного достоинства, ушла. Я же, покорно устроившись перед зеркалом, попросила горничных заняться моей прической.

И они ею занимались — провозились почти добрый час. Смирившись с неизбежной потерей времени, я сидела и смотрела сквозь раздвинутые шторы на то, как за окнами занималось очередное великолепное утро — яркое, солнечное, без единого облачка.

Из моих покоев была видна только часть сада — дорожки, клумбы и три фонтана, из которых уже вылетали струи воды, и над двумя из них играла радуга. Но если оторвать взгляд от чудесного зрелища и поднять глаза чуть выше, то можно было разглядеть море черепичных крыш жилых кварталов столицы, над которыми возвышались шпили храмов Всех Богов.

Дальше, если поднапрячь зрение, за белоснежной полоской крепостных стен виднелась темно-зеленая полоса леса — судя по всему, именно туда мы и должны были отправиться на охоту. Затем уже начинались предгорья Арвийских Гор, поросшие темно-зеленым подлеском, а еще дальше, в отступавшей утренней дымке, устремлялись в небо высочайшие их пики.

Где-то там, не слишком далеко от Стенстеда, находился уступ, на котором Святая Истония передала Первому из Стенвеев Сердце Пламени, сказав, что именно ему править Аронделом. Мне очень хотелось побывать на этом знаковом месте, но я прекрасно понимала, что с моими четырьмя дукарами хорошо, если монастырь Святой Истонии распахнет передо мной свои двери…

Тут горничные наконец-таки закончили с моей прической, уложив косы так, чтобы можно было закрепить шляпку, после чего появилась служанка с позолоченным подносом.

Оказалось, мне принесли завтрак.