Ты же ведьма! - Надежда Мамаева (2020)

— Да, доставила. Рекомендации из столицы. Жить и здравствовать в Хеллвиле долго и счастливо. И вам, темным, дозволено находиться в городе. Главное, чтобы вы обитали под землей. Горизонтально. Вот тут… — И я выразительно показала на погост. А затем уточнила: — Вам, я так понимаю, было аналогичное письмо?

— Не совсем, — не стал отпираться темный. — Эрриану не приказывали иикого убивать. Лишь удерживать.

— Удерживать? — непонимающе моргнула я.

— Власть, — пояснил смуглый. — Ну, если дословно: «Ты держал в руках мою жизнь. Теперь твоя задача — удержать свой разум и дар, который ты получил от меня».

Видя, что я смотрю на темного, как дриада на хищного бобра, то бишь с легким недоумением, он пояснил:

— Удел Гейзлорру — подарок императора за верную службу своему Мечу.

— Скажи, не тот ли это император, что за верность короне отдал приказ тебе убить Эрриана, как только он начнет проявлять признаки безумия? — прищурилась я.

Ответа мне не требовалось. Впрочем, смуглый его и не озвучил. Но посмотрел выразительно.

— Знаешь, я, конечно, далека от двора, высшего света, ни демона не смыслю в ваших темных традициях, но что-то мне подсказывает, что благосклонности вашего темного властелина стоит остерегаться едва ли не больше, чем его немилости.

— Ну… как сказать. Врагов владыка убивает сразу.

— Ага, а друзей — с отсрочкой, — невесело усмехнулась я.

— Иногда смерть — благо, — возразил темный. — Безумный маг с силой Эрриана не просто страшен. Он — бомба, которая обязательно рванет, только неизвестно, где, когда и сколько тысяч жизней унесет с собой! — И, опережая мой вопрос, добавил: — Браслеты сдерживают его магию, пока его разум ясен. А как только он сойдет с ума, они продержатся не больше пары ударов колокола. За это время я должен буду убить друга. К тому же душа безумца после смерти не уходит за грань, а развеивается туманом.

О последнем я, увы, и так знала. А вот что до силы лунного — не думала, что она такая… впечатляющая.

— Смерть иногда дар, а не проклятие, — задумчиво повторил смуглый.

— Извини, но я привыкла сражаться с Хель до самого конца. За каждого заболевшего! Так что я не разделяю твоих убеждений.

Мой взгляд упал на один из кладбищенских памятников за оградой. Да уж… Вот что значит «разговор к месту».

Пару сотен лет назад хеллвильский погост был за городской чертой, на выселках. Но с тех пор городок подрос и вобрал в себя и обитель мертвых.

Снег укутал землю. И сейчас, отворив чуть скрипнувшие чугунного кружева ворота, мы с Джеромом шагнули в мир, где досточтимым почившим горожанам надлежало вести себя чинно и спокойно.

Седые кусты. Все, сразу, до последней веточки, до самого тонкого прутика. Белые, искрящиеся серебром надгробия. И тишина. Оглушительная, поглощающая тебя всего без остатка. Именно на кладбище зима всегда чувствовалась особенно сильно. Мы двинулись вдоль могил, ища Эрриана.

Под ногами хрустел снег. А мы все брели, зайдя уже почти в самый центр. Щеки и пальцы пощипывал морозец, и я не сразу поняла, что дело вовсе не в кусачем зимнем воздухе. Нет. Это была тревога. Она разливалась окрест. Где-то совсем рядом…

ГЛАВА 8

Рев, разрезавший тишину, заставил нас вздрогнуть. А в следующий миг мы наконец-то увидели Эрриана. А за ним и свору тварей, в которой я не сразу опознала кладбищенских гримов — нежить, которая обычно не больше волка. Но эти… Они впечатляли размерами. Самый малый — с годовалого быка.

Один из гримов прыгнул на лунного, пытаясь впиться в его плечо острыми желтыми клыками. Они клацнули в какой-то пяди от Эрриана. А потом сверкнула сталь, и лунный коротким взмахом обезглавил нежить. Угольно-черная башка грима с шерстью, свисавшей сосульками, покатилась по снегу. В небо уставилась оскаленная пасть с кровавой пеной и горящие алым глаза.