Новая Ты - Кэролайн Кепнес (2019)

Не отвечаю. Тупые уроды с бледными одутловатыми лицами. В мятых рубашках поверх пафосных футболок. Они ненавидят Вуди Аллена и молятся на Уэса Андерсона. Считают «Преступления и проступки» многоречивой чушью, а сами его наверняка даже не смотрели. Мечтаю вытащить из пакета и приставить им к глотке остро отточенный нож от Рейчел Рей, но общество, к сожалению, не одобряет применение холодного оружия в целях усмирения беснующихся идиотов (а зря!). К тому же водитель ни в чем не виноват, и было бы нехорошо усугублять его и без того существенные страдания.

Мы уже почти на месте, а я все еще не решил, как убрать Эми.

Ублюдок один:

– Американцам не хватает чувства юмора, чтобы понять «Парки и зоны отдыха».

Ублюдок два:

– «Паркам и зонам отдыха» не хватает американскости, чтобы быть понятым американцами.

Ублюдок три:

– Я бы вдул Эми Полер.

Ублюдок один:

– Я бы отполировал Эми «дуло».

Келвин:

– Это потому, что она твоя Полерная противоположность?

Он вконец окосел от кокаина.

– Джо-бро, давай расслабься. Ты же больше всех рвался на вечеринку. Веселись! Многие убить готовы, чтобы попасть туда. А тебе повезло.

Петляем по холмистой дороге. Этому городу не хватает строгости. Не хватает жесткой руки, которая выбьет дурь из понаехавших ублюдков и выровняет улицы. Водитель, сдержанный и невозмутимый, напоминает маньяка из фильма ужасов. Сейчас свернет куда-нибудь и всех нас прикончит, а полиция даже искать не станет: мало ли в Эл-Эй пропадает идиотов! Безрадостный, страшный город. Поднимаемся все выше и выше, а эти придурки никак не уймутся. Обзывают Челси Хэндлер сукой, Джимми Киммела – продажной сволочью, Джимми Фэллона – везучим ублюдком. Да кто они такие, чтобы поливать хороших комиков грязью? Да как они… Что, уже приехали? Так себе местечко. Обычные холмы. И чего все так сюда рвутся? От резкого подъема у меня закладывает уши. Надо было ехать одному: сначала все разведать, составить план. Я ожидал увидеть звездные райские кущи, нависающие над «Шато-Мармон», а попал в хипстерскую тусовку, где бездельники в модных шмотках делают вид, что им нужна не роскошь, а просто «комфортное место для расслабленной жизни».

Срабатывает напоминалка: половина одиннадцатого. Пишу Дилайле:

«Нарисовались срочные дела. Поужинать не получится, давай просто выпьем. Не пропадай».

Тут же прилетает ответ:

«Даже лучше! Жду звонка. Выпивку могу принести с собой».

Что же это такое? Есть ли вообще в этом мире нормальные женщины? Мне попадаются либо дуры, начисто лишенные самоуважения, как Дилайла, либо неисправимые, прожженные эгоистки, как Эми. Одновременно их двоих я не выдержу, поэтому переключаю телефон в режим полета. Машина тормозит. Приехали. Водитель заявляет, что не сможет развезти нас по домам, и отчаливает (счастливый засранец!), а у меня пересохло во рту, стучат зубы, и жмут севшие трусы (сушилки в «Голливудских лужайках» никчемные).

Следую за своими ублюдочными попутчиками в дом, в котором «в конце девяностых какое-то время жил Бобкэт Голдтуэйт», сыгравший злодея Зеда в «Полицейской академии» (да какое мне дело!). На распахнутых воротах – камера наблюдения (а вот это интересно) и надпись «Покажите язык – я муляж». Смешные эти калифорнийцы, думают, что огульная бесшабашность – круто, а разумная предосторожность – отстой. Что ж, мне это только на руку.

Пересекаем заросший газон, где хипстеры лениво делают селфи и болтают о Мекке. Подходим к огромным резным дверям из красного дерева (это дворец, что ли, мать его?!), называем пароль, и нас впускают в дом. Пахнет эвкалиптом, огурцами и деньгами. Эми не видно. Прижимаю к себе пакет.

– Расслабься, – тянет свое Келвин. – Глянь, сколько бабла у лорда Хендерсона. Впечатляет?