ПереКРЕСТок одиночества - Руслан Михайлов (2019)

Мое отхожее место является странным. Сразу по нескольким пунктам.

Оно слишком большое для одинокого узника. Тут вполне прогуливаться можно.

Сюда ведет слишком надежная металлическая дверь.

Решетка в полу, во время оправки голая задница обдувается ледяными порывами ветра, порой сюда залетают льдинки и снежинки, добавляя «острых» ощущений. До этого момента я воспринимал это со стоическим пониманием – аскетичный минимализм весьма практичен, прослужит века. Невозможно сломать дыру. И поколения узников будут пользоваться ею без каких-либо затруднений. Тут банально нечему ломаться. Не требуется вода для смыва. Туалет одновременно служит для выброса бытового мусора. В общем – практично. А что касается удобства – да всем плевать на мои удобства. Тюремщикам не интересно насколько моей заднице неуютно на ледяном ветру.

Но…

Неужели им было плевать и на удобства вольных специалистов, использовавших мой крест раньше?

Неужели бравые пилоты, бортинженеры, радисты, стрелки и ученые вот так вот корячилась над зарешеченной дырой? М? Какой-нибудь согбенный восьмидесятилетний ученый будет сидеть с голоой жопой над пропастью? Да он упадет. Брали только молодых и неприхотливых? Пусть так. И что? Стальной стульчак поставить было тяжело? Наплевали даже на минимум удобств ради великой цели? Да не поверю. С завода просто не выпустят подобный самолет. Что-то да поставят.

К чему я это?

А к тому, что мое нынешнее отхожее место наверняка тоже было переоборудовано. Отсюда убрали все «лишнее», пробили дыру в полу, закрыли ее решеткой, повесили на цепи тесак. Хорошо. Тут все понятно. И все логично – за исключением чересчур уж мощной стальной двери и слишком больших размеров туалета.

Дверь – еще ладно. Можно списать на повышенные требования безопасности.

Но вот размеры…

Можно предположить, что раньше тут было три отдельные кабинки с унитазами, стоял умывальник, возможно был закреплен на стене писсуар. А в угол могли приткнуть душевую кабину. Все для удобства экипажа.

Вот только это чересчур уже.

Будь я конструктором, поставил бы в закуток унитаз, рядышком умывальник и душевую кабину. Все. Этих удобств вполне хватит даже для экипажа из пяти человек. Они не могут отдыхать от работы одновременно – крест наворачивает круг за кругом, кто-то должен постоянно находиться на вахте.

Подойдя к стене, пошел вдоль нее, внимательно разглядывая кирпичи. Туалет слишком большой. Когда я это понял, то меня то и осенило – вот где должна была находиться лестница ведущая к горбу на хребте креста. Это сейчас здесь только туалет. А раньше тут находилась лестница, а по соседству – отгороженный закуток совмещенного санузла. Это логично. Еще тут могли разместить несколько стеллажей – крохотный склад. Но никто бы не стал превращать столько свободного пространства в огромный туалет с несколькими кабинками.

Моя рука замерла, наткнувшись на крохотный выступ. Остановившись, внимательно оглядел его. Вытащил из кармана отвертку, поскреб, снимая слой грязи. И увидел обрезанный вровень со стеной металлический прут.

Хорошо…

Не позволяя себе лишних эмоций, продолжил тщательный осмотр длившийся целый час. Каждую новую находку отмечал ударами отвертки, оставляя на кирпичах белые отметины.

Закончив, прижался к двери стеной и, нащупывая взглядом отметину за отметиной, соединял их мысленными линиями. Тут так… а тут могло быть так… а вот здесь могло стоять это…

Определившись, подходил к стене, отверткой и молотком проводил линию. Возвращался к двери, оценивал сделанную работу, проведя еще пару воображаемых линий, прочерчивал и их.

«Рисование» закончилось через два часа. Сходив к столу, сделав пару глотков неразведенного водой вина. Прихватив почти пустую бутылку, вернулся в туалет и, торжественно допивая вино, медленно-медленно оглядел стены туалета.