ПереКРЕСТок одиночества - Руслан Михайлов (2019)

Хлебный-поднос, хлеб-тарелка с густым желтоватым пюре, отдельный кусок хлеба и сверху кусок странного студня. Подхватив рацион, вернулся в голову креста, по пути прихватив еще пару тряпок и несколько пакетов. Уложив все на грязный пол – пакеты снизу – вернулся на базу, взял писчие принадлежности, один чистый лист старой бумаги, книгу сказок, бутылку с остатками вина и баклажку с водой. Мне хватило пяти минут, чтобы обустроить себе в кокпите настоящее гнездо. Расстелил пакеты, сверху сложенные лоскутные простыни, поверх уже уселся сам. Поставил перед собой вино и воду, на колени водрузил горячий хлеб, рядом разместил бумагу и перо. Готово. Шепот в кокпите звучал особенно громко. Но меня это не смущало. Нет смысла сидеть «в тылу» и бояться носа казать «на фронт». Судя по виденным мною узникам им это не помогло. Лучше я понаблюдаю. И со вкусом пообедаю.

Тщательно разжевывая пищу, наблюдал за проплывающей внизу землей. Ведь именно туда я стремлюсь. На листе у моих ног появилась заштрихованная окружность – Столп. Вокруг него потянулся едва заметный пунктир – путь моего креста. Я не забывал отмечать особо приметные объекты. Высокую горку. Группу каменных шипов торчащих в разные стороны. Наполовину засыпанную снегом глубокую трещину. А вот особняком стоящие три постройки с внутренним двором частично закрытым навесом. Видно пару огоньков – там теплится жизнь. Эту пометку выделил жирным. По моим прикидкам постройки километрах в десяти от виденного мною ранее большого поселения.

Мне не удавалось рассмотреть все в деталях – сильно мешала искристая муть висящая над землей. Если в ней встречались большие разрывы – просто замечательно, карта окрестностей пополнялась новыми отметками. Именно благодаря разрывам я увидел и разглядел зону находящуюся под брюхами кружащих вокруг Столпа крестов.

М-да…

Под крестами были кресты… могильные, выражаясь фигурально. А если напрямую – подо мной лежали разбитые кельи. Еще один отчетливо видимый круг вокруг Столпа. Только на этот раз выложенный прямо на промороженной земле. Кельи, кельи, кельи… лежащие отдельно или вповалку, маленькими группами или целыми горами. Множество рухнувших летучих тюремных камер.

Все верно – ничто не вечно под луной.

Пусть загадочный и непостижимый, но ни один механизм не может служить вечно. Рано или поздно он придет в негодность. И тогда отслуживший свое крест рухнет оземь. И вряд ли кто озаботится вовремя снять с него экипаж в количестве одного человека. Насколько я мог видеть, упавшие кельи получили разные повреждения. Некоторые кресты практически целые. Другие разлетелись на куски, их на метры разбросало по земле. Думаю, немало зависит от того, с какой высоты падает келья. Я задрал голову. Взглянул наверх. Я видел над собой далекие черные точки крестов – они гораздо выше меня. Чем выше взлетел – тем больнее падать.

Трагично. Особенно в том случае если за спиной почти сорок лет отсидки и глубокий старик готовится покинуть камеру и вдохнуть воздух свободы… и тут плавный полет кельи прерывается и переходит в отвесное падение. О чем успевает подумать несчастный? Сколько гневных воплей и проклятий успевает он извергнуть перед смертью?

Повернувшись, я осмотрел свою камеру. Изнутри не понять. Кирпичные стены выглядят монолитно и нерушимо. И ничто не говорит о состоянии спрятанного за ними механизма. Пока шестеренки крутятся. Но кто знает, когда одну из них заклинит…

Хм…

А если в результате поломки крест не упадет? Просто случится мелкая и смертоносная неполадка. Откажет любая из систем.

Прервется подача воды.

Пропадет свет.

Не будет тепла.

Замолкнет кормильня.

Никогда не откроется кокпит.

Никогда не поднимутся ставни по левому или правому борту креста…