Холодный огонь - Александра Торн (2022)

– Что, если наш патер был человеком, просвещенным по этой части, – комиссар ткнул носком ботинка в дугу на полу, – и после визита нечисти решил затаиться?

– Вы думаете, он убил чернокнижника-Душителя, оставил его тело в церкви и нанес на двери замок, чтобы ифрит не вышел?

Маргарет зажала рот руками.

– В целом же это логично. Такое возможно? Мы ведь не нашли у него никаких книг или еще чего-нибудь такого… Ну, такого.

– Он мог хранить это все в церкви. – Консультант подошел к оконному проему, и слабые зимние сумерки выхватили из полутьмы его профиль, широкие плечи и черные волосы. Маргарет едва не прослушала, что он говорит. – Так что ничего удивительного. Вообще едва ли он стал бы держать дома такие вещи.

Дядя поскреб бородку.

– Тоже верно. Но тогда как Душитель ухитрился провести свой ритуал прямо под носом у Грейса, в его же храме? Почему там были кости детей?

Девушка ойкнула. Вот что выносили полицейские из церкви тогда, когда она увидела ифрита впервые!

– Может, Грейс был сообщником Душителя?

– Тогда какого черта патер притащился сюда и так бился, что аж надорвался, защищая этот дом от ифрита? Семья Марго никогда не была с ним знакома.

– В раскаяние вы не верите? – с усмешкой спросил Лонгсдейл.

Комиссар громко фыркнул:

– Еще чего! Восемь лет был сволочью, а потом перестал? Нет, тут что-то другое…

– А, кстати! Я наконец установил, что замок нанесли на двери примерно в то же самое время, когда погибла жертва.

– А точнее? Раньше, позже?

Консультант покачал головой:

– Точнее вам никто не скажет. В тот же день, если хотите, не раньше.

– Интересно… А отпечаток? Вы же говорили, что каждый колдун оставляет личный след в этих своих…

– Это не колдун, – мягко возразил Лонгсдейл, и дядя изумленно на него уставился. – Это человек. Но это один и тот же человек.

– В смысле?

– Тот, кто поставил замок, и тот, кто сегодня защищал дом от ифрита, – это один и тот же человек.

«Господи!» – Маргарет уткнулась лбом в шкаф. Как же она не догадалась?!

– И вы говорите об этом только сейчас?!

– Но я же…

– Он вам знаком?

Повисла пауза.

– Я не знаю, – наконец пробормотал Лонгсдейл.

Девушка подняла голову. Вид у него был совершенно растерянный.

– В каком это смысле? – раздраженно спросил комиссар. – Что значит – не знаю?

– Я не знаю, знаком он мне или нет.

– Как так может быть? Вы его или знаете, или нет, третьего не дано.

– Но я не могу понять, – почти жалобно сказал консультант. – Я не могу понять, знаю его или нет.

– Ну охренеть, – процедил дядя.

Лонгсдейл отвернулся к окну, и Маргарет увидела закрепленные на его ремне ножны под трехгранный клинок.

5 января

Натан с чашкой кофе в руке прислонился к оконному откосу. Внизу, у входа в департамент, кишели зеваки и журналисты. Двери распахнулись, стая пираний взволновалась, и к ним степенно вышел Бройд в сопровождении двух самых дюжих полицейских. Бреннон хлебнул кофе. Шеф решил наконец сделать официальное заявление, как всегда, избавив от мороки самого комиссара. Натан не любил выступать перед публикой и к тому же считал, что Бройд внушает ей гораздо больше доверия из-за респектабельной и благообразной внешности, чего о своей роже комиссар никак сказать не мог. До него донесся смутный шум, но он не стал открывать окно – содержание речи ему было известно. Шеф полиции намеревался сообщить прессе и любопытным, что в городе завелся безумный пироман, а также – что дело Хилкарнского душителя вновь открыто, и мы просим всех сознательных граждан…