Холодный огонь - Александра Торн (2022)

– Вы что… вы чего… – Мур отшатнулся от края круга, налетел спиной на невидимую стену, дернулся, обернулся. – Чертов ублюдок!

– Принцип подобия, Маргарет, – один из основополагающих в магии, – продолжал Энджел.

Душитель прошипел заклинание и швырнул в стену сверкающий сгусток огня. Стена над кругом пыхнула сиреневым, втянула в себя сгусток и отправила его вниз, к собственно венку символов. Маргарет проследила за вспышкой, громко ахнула и схватила Энджела за локоть:

– Но там же!.. Там!

– Она заметила, – с улыбкой сказал Редферн. – А вы не так хороши, как казались.

Мур уставился себе под ноги, и его глаза расширились: по кругу, доскам моста и по стене ползли буквы, заголовки и даже бледные копии картинок.

– О господи, как вы… – Он ударился о прозрачную стену, снова забормотал, резко взмахнул рукой, но от его жеста она только пошла легкой рябью. – Послушайте! Что бы вы там ни задумали… я все решал за нас обоих, это я нашел ритуал, я догадался, где его провести! Эта тварь прикончила Грейса, но я-то, я жив, и я гораздо ценнее этого…

– Отца Грейса убил я, – бесстрастно сказал Энджел.

С лица Мура схлынули все краски. Теперь в ночи оно белело, как маска.

– Но зачем? – выдохнул Душитель; Маргарет впервые заметила, что он испугался. – Какой вам с этого прок?

– Прок? Вы жадные идиоты. Этого достаточно. – Энджел поднял газету повыше и шепнул: – Flamma.

Газета загорелась, и тут же в круге вспыхнуло пламя. Мур с криком отпрянул в середину круга, но огонь потек за ним следом, скручиваясь в спираль. Энджел поворачивал газету так и этак, чтобы она не горела слишком быстро.

– Видите? – спросил он у Маргарет. – Когда приговоренных сжигали на кострах, то жертвы порой задыхались в дыму и погибали от удушья раньше, чем от огня. Но это пламя не дымит, и потому…

– Прекратите! – взвыл Мур, пытаясь сбить огонь с рукавов и штанин. – Вы, сумасшедший маньяк! Прекратите это! Что вам от меня надо?!

– Потому, – невозмутимо продолжал Энджел, – он будет гореть, пока не умрет.

У Душителя вырвался пронзительный крик боли. Маргарет смотрела на него широко раскрытыми глазами. Огонь охватил его руки и ноги и вполз на живот, грудь и спину. Девушка вздрогнула от дикого вопля. Энджел бросил газету на мост. Она стремительно съеживалась в пламени.

– Огонь будет пылать, пока я не прикажу ему угаснуть. – Он наклонился к девушке и подцепил ее подбородок пальцами. – Приказать?

Сквозь треск огня снова раздался воющий вопль.

– Нет, – шепнула Маргарет; ее гнев разгорался вместе с огнем.

…она запомнила их всех – четырнадцать детских лиц, хотя видела их всего раз, на стене в департаменте. И сейчас их портреты и карточки с именами белели перед ней так же ясно, как пылающее в ночи пламя.

«Всего раз! – в ярости подумала она. – Всего один раз каждый из этих четырнадцати мальчишек согласился пойти с незнакомым джентльменом – куда? За конфетой? За игрушкой? На карусели?» А еще она знала – даже если бы Душителя сожгли на костре из этих портретов, карточек и выписок с адресами семей, он бы едва ли выдавил хоть каплю раскаяния.

– Нет! – прошипела Маргарет. – Пусть горит!

Он все еще орал. В прозрачную стену ударилось горящее тело, и по ней заскребла обгоревшая, черная, скрюченная рука. Девушка вздрогнула и впервые почуяла запах. К горлу подкатила тошнота, мисс Шеридан прижала к губам кулачок.

– Возьмите. – Энджел протянул ей щедро надушенный платок. – Запах довольно неприятный, иные инквизиторы помоложе и то не выдерживали.

Маргарет уткнулась в платок. Из огня доносился непрерывный сиплый визг. Девушка невольно прижалась к Энджелу.

– Зрелище тоже неприглядное. – Он взглянул на Маргарет: – Вы хотите уйти?

– Нет, – процедила мисс Шеридан в платок.