Холодный огонь - Александра Торн (2022)

Пес ткнулся мокрым носом в ладонь Натана и затрусил рядом. Бреннон на ходу ерошил густую рыжую гриву. Уже стемнело, и фонарщики зажигали фонари вдоль улиц. Под ногами поскрипывал снег, и Натан снова задумался о методах утбурда. Пансион находился неподалеку от озера, и останься Хильдур здесь, ничто не помешало бы твари явиться за ней.

– Думаете, она убила его из отчаяния?

– А от чего бы еще? – буркнул Бреннон.

– Мало ли причин, – сказал Лонгсдейл. – Она ведь пыталась вытравить плод. Может, она не настолько невинная жертва, как вам хочется думать. Утбурды не появляются просто так. Для этого нужна достаточно сильная ненависть.

– Этого мы не узнаем, пока не найдем мисс Линдквист. Вас ничего не смущает в жертвах?

Пес шумно втянул носом воздух.

– Нет. А должно? – озадачился консультант.

– Никто не сопротивлялся, – задумчиво произнес Натан; они остановились на холмике, с которого открывался вид на полого спускающийся берег Уира и белую гладь самого озера. – Кроме священника. А ведь он был вооружен всего лишь золотой цацкой да Библией.

– Ну, не совсем цацкой…

– Вы же сами говорили, что в кресте нет никакой силы, чтобы отпугнуть тварь. Ну разве что отец Тайн сам в эту силу верил. И то ему не помогло.

– Вы говорили, что атеист.

– Угу, – буркнул комиссар.

– Как вам это удается?

Бреннон удивленно обернулся. Консультант в раздумье смотрел на озеро.

– Вы знаете о той стороне, о том, что умершие иногда возвращаются, об утбурде, в конце концов, – и как вам удается все еще не верить хотя бы в существование души?

– Э… кхем… – замялся комиссар, который никогда не вдавался в такие глубины. – Я как-то… При чем тут крест?

– Дело не в истовой вере, – мягко пояснил Лонгсдейл, – ведь она присуща и религиозным фанатикам. Дело в том, что человек, державший в руке крест, воплощал в себе те качества, которые крест олицетворяет, и это позволило ему в определенной степени наделить ими эту игрушку.

– Чего?!

Лонгсдейл повторил и ни разу не запнулся. Бреннон застыл. Как солнце, перед ним вспыхнуло озарение.

– Боже мой! – прохрипел комиссар, схватившись за голову. – Боже мой!..

– Что такое? – взволновался консультант. – Вам дурно?

– Идиот! – зарычал Бреннон и вырвал руку, на которой Лонгсдейл пытался нащупать пульс. – Мы все идиоты! Отец Тайн не пытался отбиться от утбурда! Он защищал от него кого-то! Он стоял, подняв руки, и в одной был крест, а в другой – Библия! Вот так! Так стоят, когда пытаются закрыть кого-то собой!

– Но кого? – ошеломленно спросил Лонгсдейл.

– Хильдур, – отрывисто бросил Натан и ринулся вверх по улице, к департаменту. – Хильдур Линдквист!

– С чего вы взяли?

– Сейчас поймете. Ходу, ходу!

– Но куда…

– Почему утбурд так и не добрался до Хильдур?

– Э… Н-ну, возможны варианты…

– Потому что это она подобрала Библию отца Тайна. Библию с реликвией, которая отпугивает эту тварь!

– И что? – неуверенно спросил консультант; он не отставал, хотя Бреннон почти бежал; пес вырвался вперед, как будто знал, к чему так стремится комиссар.

– Куда могла пойти девушка, беременная, без средств, без крова над головой? К священнику! Отец Тайн патронировал несколько приютов, и я уверен, что один из них – для одиноких женщин. Господи! Каким же надо быть идиотом, чтобы не догадаться!

– Но кто вам скажет, какими приютами занимался отец Тайн? В такое-то время!

– В рапорте Галлахера есть все адреса, – отвечал Натан и бросил мрачный взгляд на небо. Оно уже налилось глубокой, до черноты, синевой. Над озером таяла тонкая полоса заката.

Ночь на 20 ноября