Холодный огонь - Александра Торн (2022)

Кеннеди отвернулся, надел пенсне и погрузился в отчет профессора Бирна.

– Вы вели дело? – спросил консультант.

– Мы все его вели. Включая предыдущего комиссара отдела особо тяжких, – угрюмо ответил Бреннон. – Он застрелился у себя в кабинете семнадцатого ноября, когда нашли четырнадцатый труп.

2 января

Комиссар перечитывал доклад об опросе жителей, машинально катая по вороху бумаг оберег от нечисти. С утра их раздали всем парням в оцеплении; Бреннону тоже остался один – с виду похожий на выдранный из птичьего гнезда комок на кожаном шнурке. Лонгсдейл прислал с утра записку, где кратко описал действие оберега, и Натана оно не порадовало – обезвредить нечисть эта игрушка не могла, только «скрыть носителя от ее чутья и взгляда».

«Успеешь отбежать подальше, прежде чем сдохнешь».

Сам консультант куда-то пропал. Впрочем, Натану и без него было чем заняться: в дверь постучали, и трое дюжих полицейских под руководством архивариуса внесли дюжину коробок. На каждой имелись бирка с номером, опись и надпись «Хилкарнский душитель».

– Это все?

– До последней нитки, – сказал архивариус. – Надеюсь, вернете все как было.

– Угу, – буркнул комиссар. – Кто там дежурный? Пусть найдет мне Ригана.

За двадцать лет Натан так и не понял, что побуждает безвинных обывателей таить от полиции свидетельские показания с таким упорством, словно речь идет о фамильных скелетах в шкафу. Изучение протоколов допроса чаще всего напоминало Бреннону игру в угадайку с глухонемым собеседником. Неужто за два десятка лет теплые чувства, которые внушала гражданам имперская полиция, так и не выветрились?

– Да, сэр?

– Поможете мне вот с этим. – Комиссар, не глядя, обвел рукой ящики из архива. – Вы перечитывали свидетельские показания?

– Пусто, сэр, – покачал головой детектив.

Натан перевел взгляд с листа бумаги на подчиненного. Допросы свидетелей были коньком Ригана – невысокий, белокурый, упитанный и розовый, как поросенок, он вызывал у людей гораздо больше доверия, чем старшие коллеги. И, глядя непредвзято на этих коллег, да и на себя, Натан отлично понимал почему.

– Дело было глубоким вечером, сэр, в канун Нового года. В такое время все сидят по домам, вешают гирлянды и пекут пироги, а не бродят по улицам в небожеский мороз.

– Судя по показаниям, народу на вечерне оказалось немного. Человек десять-двенадцать.

Риган кашлянул:

– Ну, как мне дали понять, отец Грейс любовью прихожан не пользовался.

Бреннон перелистнул несколько страниц.

– «Склочный паскудный говнюк», – задумчиво процитировал он.

Риган залился краской:

– Это Уолш, бывший церковный сторож, которого Грейс выгнал за пьянство.

– Остальные тоже не блещут восторгом. Короче, опроси всех, кто пришел на последнюю вечерню, и выясни, не мелькал ли в церкви кто незнакомый. Заодно узнай, не водилось ли за патером странных привычек и склонности ко всякой потусторонней дряни. Отдельно перебери тех, у кого были конфликты с Грейсом…

– Так это почти весь его приход, сэр.

– Какая светлая личность. Ну кто там еще?

Первым, как всегда, вошел пес и тут же принялся деловито обнюхивать коробки. Риган при виде хмурого консультанта украдкой перекрестился.

– Иди к шефу, – недовольно велел комиссар (в самом деле, сколько можно! За полтора месяца пора привыкнуть). – Спроси, какую комнату побольше я могу занять под все это добро.

– Да, сэр. – Риган прошмыгнул мимо Лонгсдейла, втянув бока и живот, словно опасался соприкоснуться даже с его тенью.

– Это тот самый? – спросил консультант, размещая на вешалке пальто, шарф и шляпу. – Хилкарнский душитель?

– Угу. А здесь у меня первый допрос свидетелей и отчет пожарных. Угадайте, что в них общего?

Лапа вопросительно покосился на комиссара, не отрывая нос от ящиков.