Не гаси свет - Бернар Миньер (2016)

Женщина взяла ребенка на руки и крепко прижала его к себе.

— Я здесь, с тобою… Тебе нечего бояться… Мы отправимся в гостиницу, а когда все наладится, вернемся.

Она торопливо надела на сына носки и ботиночки, спустилась вместе с ним в гостиную и включила телевизор. Детских передач в этот час ни на одном канале не было, и она сунула в плеер диск с любимыми мультфильмами Тома.

— Я пойду за машиной.

Мальчик не ответил: он лежал, свернувшись калачиком на диване, и смотрел сонными глазами на экран. Мила сорвала с вешалки плащ, открыла входную дверь и зажгла лампу на крыльце. Надо же, горит… Вокруг стояла непроглядная темень, да еще и ливень усилился, но до гаража было не больше десяти метров. Она никогда его не закрывает. Выбора нет — никто ей не поможет.

Болсански вымокла до нитки, пока бежала к двери. Нащупав в кармане ключи от машины, она села за руль и зажгла фары. Дождь в лучах света превратился в мириады сверкающих искорок. Женщина подъехала к крыльцу, вышла из автомобиля, не заглушив двигатель, и уже собиралась войти в дом, как мотор вдруг икнул, подавился и заглох. Ее охватил ужас. Она метнулась назад и повернула ключ в зажигании. Машина не завелась. Еще одна попытка. Не получается! Проклятие! Они в западне… Тома! Псих может быть в доме! Болсански так сильно толкнула входную дверь, что едва не сорвала ее с петель, после чего вихрем пронеслась по коридору, оставляя за собою мокрые следы, и с облегчением обнаружила, что сын спокойно спит, посасывая пальчик.

Телефон…

На этот раз без посторонней помощи не обойтись. До сегодняшнего дня Мила старалась не подпускать полицию близко к дому и — главное — к рощице на задворках участка. Но теперь она схватила трубку — и не услышала гудка! Он перерезал провода! Где мобильник? Обычно ее сотовый телефон лежал на кухонной стойке или на обеденном столе, но сейчас его там не было. Ни на стойке, ни на столе, ни вообще в кухне.

Спальня… Она могла оставить его на ночном столике.

Трубка не нашлась ни в спальне, ни в ванной, ни в других комнатах, и женщина все поняла. Он забрал ее…

Он здесь… Он все время был здесь…

Болсански вздрогнула. Ледяная дрожь пробрала все ее тело — кости, затылок, сердце… Чистый первобытный ужас. Возможно, он притаился на чердаке — и слышит, как они каждый день возвращаются домой, разговаривают, смеются, а когда они засыпают, спускается, смотрит на них, трогает, травит еду, подсыпает ей наркотик… Миле хотелось кричать, но она зажала рот ладонью, чтобы не напугать Тома. Пистолет: куда она его дела? Пистолет лежал на кровати, и она схватила его, подумав с безнадежным отчаянием: нужно подняться, открыть чердачный люк, вытащить лестницу и… А если эта сволочь там? Он нейтрализует ее, и Тома останется один на один с чудовищем в человеческом обличье! Мила пришла в ужас и вернулась на первый этаж.

Страх гнался за ней по пятам. Она летала в космос, преодолела столько трудностей, всегда была сильной…

Встряхнись! Сражайся!

Она слишком устала… Это не утомление — это вековая усталость! Она так давно почти ничего не ест… практически не спит… по ночам ее мучит дурнота… Тома! Сделай это ради него! И инстинкт взял верх. С головы ее сына и волосок не упадет! Она будет защищать его, как львица защищает своих детенышей. В доме было тихо, и только дождь по-прежнему шумел за окнами. Зловещая тишина… Тома спал на диване. Болсански сходила за зимней курткой, шарфом и зонтом…

Ближайшая ферма Груаров находилась в километре от ее дома. Будь она одна, ей удалось бы преодолеть это расстояние за десять минут. Но со спящим ребенком на руках дорога займет все двадцать… Ночью… Под дождем…

— Иди ко мне, солнышко, — позвала женщина сына.

Мальчик сонно заморгал.

— Наводнение, да, мамочка?

— Да, зайчик. Пошли.