Не гаси свет - Бернар Миньер (2016)

Когда наступило спасительное утро, Штайнмайер толком не помнила, о чем именно думала накануне (зато она не забыла полукоматозное состояние, предшествовавшее отчаянному погружению в сон, больше похожий на черную безжизненную бездну), но точно знала, что ей грозит опасность. Самая страшная за всю ее жизнь. Смертельная опасность. Проснувшись утром в состоянии оцепенения, с жуткой мигренью, журналистка осознала, что если немедленно не остановит обрушившуюся на нее лавину, то до Нового года не доживет… «Все просто как трусы, так-то вот, девчушка». Трезвый взгляд на ситуацию так ее напугал, что она мгновенно замерзла и даже зубами застучала от холода. Кристина встала, накинула на плечи покрывало — в точности как спящий на улице бездомный — и, шатаясь, побрела в гостиную. Ей не померещилось — в квартире действительно было холодно… Наверное, она подкрутила батарею, когда была не в себе.

Мадемуазель Штайнмайер повернула кран до отказа и поплелась в кухню. Там она посмотрела на часы, и первой пришедшей ей в голову мыслью было: «Пора собираться на радио…» Но в следующий миг в памяти всплыли слова, произнесенные накануне Гийомо, и у нее подкосились ноги, так что пришлось ухватиться за стойку, чтобы не упасть.

Она увидела пустую миску Игги, согнулась, как от удара в поддых, и кинулась в ванную. Скорее, скорее, скорее, одну капсулу и одну таблетку…

В зеркале отразилось ее перекошенное от страха лицо. Ну и?.. Что дальше? Овальная таблетка и двухцветная капсула лежали в горсти, как два шарика мороженого в креманке, но дружок-голосок еще не сказал своего последнего слова: «Именно такой реакции они от тебя и ждут, дурища. Нельзя быть настолько предсказуемой».

«Ну и что?! — хотелось крикнуть Кристине. — Какая, к черту, разница, что это меняет?! У тебя есть решение? Нет? Тогда не вякай!»

Она посмотрела на таблетки и положила их на край раковины… Бросила в стакан растворимый аспирин. Вернулась в гостиную, опустилась на диванчик и долго сидела неподвижно, вслушиваясь в звуки просыпающегося дома: загудели трубы, кто-то прошелся по комнате в квартире наверху, заговорило радио, зазвучали приглушенные голоса… И тут женщина осознала, что осталась один на один с невидимым противником, хитрым, изворотливым и куда более сильным, чем она.

Когда Кристина в следующий раз посмотрела на часы, оказалось, что прошел целый час. Она попыталась встряхнуться, но в голове не было ни одной дельной мысли. Что ей делать, куда идти, кого просить о помощи? Чудовищная усталость давила на плечи, страх перед следующим выпадом врага парализовал волю. Кристина напоминала себе корабль, дрейфующий без руля и ветрил, который прибой несет прямо на скалы… Будет намного легче сдаться… «Правда в том, что у меня нет выбора: я потеряла работу, любимого человека — и это еще не конец…»

Жестокая правда сокрушила ее. «Но это не мешает тебе думать», — не успокаивался голосок у нее в голове, никак не желавший заткнуться.

Она подчинилась. Первой мыслью было: «Я теперь существую в совсем другом, незнакомом мире…» По ее жизни пронесся ураган, сметая все на своем пути. И в этом неузнаваемом, перевернутом вверх дном мире правила стали иными. Чтобы выжить, придется приспосабливаться. Новый мир похож на топкое болото, а у нее нет ни компаса, ни карты. Единственный кусочек «твердой суши», как это ни странно, все тот же — Корделия. Мысль, пришедшая Штайнмайер в голову, когда она решила следить за стажеркой, была вполне здравой: Корделия наверняка знает того или тех, кто за этим стоит… Кристина больше не считала, что все случившееся с нею было идеей ее юной коллеги. Это было слишком умно и слишком сложно для простой обитательницы неблагополучного района. Разве могла эта девка составить и воплотить в жизнь такой план, работая на полставки, да еще с ребенком на руках? Она — наемник. Кто-то пообещал ей — или уже заплатил — кругленькую сумму.