Мертвый город - Камилла Стен (2019)

Мы минуем табличку с названием улицы, одну из немногих, на которые я обращала внимание. Она настолько проржавела, что стала толщиной с бумагу. Надпись на ней можно разобрать лишь частично.

«Со… еген».

Слышу, как позади меня пыхтит Макс, перейдя на бег, чтобы не отстать. Дорога поворачивает в сторону главной улицы, и перед нами открывается площадь. Заросшую грунтовку сменяет булыжное покрытие.

– Вот черт, – говорю я, застывая на месте. Потом начинаю бежать.

Я сразу заметила отсутствие одной из машин – это прямо-таки бросается в глаза. На месте двух стоит лишь одна.

– Эмми! – слышу я крик Роберта. Его голос срывается.

Никто не отвечает.

Когда мы выбегаем на площадь, я замедляю темп и оглядываюсь, все еще надеясь, что они просто перегнали один из фургонов куда-то в сторону.

– Где они, черт побери? – Это Макс у меня за спиной.

Роберт подбегает к оставшемуся автомобилю и рывком открывает дверь. Надежда в моей душе успевает чуть окрепнуть за те доли секунды, пока я еще не вижу, есть ли кто-то внутри. Но там никого нет.

Когда Роберт поворачивается, я вижу, что его вечно спокойное лицо изменилось до неузнаваемости. Оно стало бледным и покрылось красными пятнами.

– Куда они подевались? – спрашивает он меня беспомощно.

Обвожу взглядом пустую площадь. Смотрю на вереск, растущий между булыжниками, белые оштукатуренные стены ратуши, открытую дверь школы. На горячее солнце, чьи лучи блестят, отражаясь от разбитых стекол магазина. На остатки вычурной неоновой вывески с надписью «Аптека».

– Черт, – ругаюсь я и тру лоб. Мне следовало догадаться раньше. – Эмми, скорее всего, повезла Туне в больницу.

Роберт ошарашенно смотрит на меня, но, судя по его лицу, мои слова отчасти успокоили его.

Я стискиваю зубы с такой силой, что ноют скулы, но стараюсь ничем не выдать охватившей меня злости. Нельзя терять контроль над собой – во всяком случае, сейчас.

– Никому ничего не сказав? – уточняет Макс.

– Они, видимо, пытались, – говорит Роберт с уверенным видом. – Но если стены блокировали радиосигнал…

– Мы не знаем, что все было именно так, – возражает Макс. – Я не верю…

– Им просто пришлось поспешить, – перебиваю я его. К злости, все еще властвующей надо мной, примешиваются чувство облегчения и угрызения совести.

Какая трусость. Какая ужасная трусость. Мое мнение об Эмми, конечно, оставляет желать лучшего, но я и представить не могла, что она может поступить столь трусливо. Она же всегда старалась добиваться своего любой ценой. В ее понятии, цель оправдывает средства. Ей хотелось доставить Туне в больницу, а я не соглашалась. Поэтому она позаботилась о том, чтобы я не смогла встать у нее на пути.

Что ж, пожалуй, это и к лучшему. Я ведь действительно беспокоилась, чего тут скрывать; не хотела, чтобы с Туне все зашло так далеко, стало столь опасно. Эмми поступила правильно. В этом я никогда не призналась бы ей, но могу признаться себе. Да, я догадывалась, насколько плохо обстоит дело. И когда сегодня утром увидела Туне в доме Биргитты, ее отсутствующий, остекленевший взгляд, и услышала бессмысленное бормотание… Само собой, у меня машинально возник вопрос, принимает ли она по-прежнему свои таблетки.

Мы сможем справиться без Туне, пытаюсь я убедить себя. Можем снимать и без нее. Мы в состоянии собрать достаточно материала для поддержания проекта на плаву, пока она поправляется. Что страшного в том, что она уедет домой на несколько дней раньше? Ей это не понравится, но ведь так будет лучше. Туне сможет участвовать в съемках, когда они начнутся по-настоящему.

Услышав знакомый звук, я сначала ничего не понимаю. Разворачиваюсь в сторону дороги; краем глаза вижу, что Роберт и Макс делают то же самое.

Это шум мотора.