Роковой выбор - Питер Джеймс (2019)

Фергюс кивнул. Высоко над ними, тревожа тишину неба над Гайд-парком, пролетел вертолет дорожной полиции.

– Не у одного тебя, – сказал священник. – Другие источники также сообщают о чем-то подобном.

– Надежные? – спросил Фергюс.

– Включая Ватикан, – тихо ответил Фреер. – Многие высокопоставленные служители церкви в разных странах обеспокоены тем, что их прихожан тревожат сны и видения – всегда одни и те же сны и видения.

– На рубеже тысячелетий всегда активизируются всякого рода безумцы.

– Значит, ты безумец, Фергюс? – Фреер посмотрел на ученого с саркастической улыбкой.

– А ты как думаешь?

Фреер оставил вопрос без внимания.

– Посмотри на этих уток. Что ты видишь?

Фергюс едва удержался от того, чтобы сказать: «Оладьи, зеленый лук, нарезанные огурцы, соус „хойзин“». Однако время для шуток было неподходящее. Он внимательно посмотрел на уток: одни – окольцованные, другие – без отметок, просто прибившиеся. Что имеет в виду Фреер? Наконец он сказал:

– Невинность? Или какую-нибудь систему в том, как они клюют корм? Зависимость от священника, каждый день дающего им пищу?

– Почему ты не видишь просто уток?

Фергюс улыбнулся:

– Как ты думаешь, что видят утки, когда смотрят на нас?

– Непредсказуемость. Я кормлю их, и это их успокаивает. Они меня знают. Я хожу сюда уже много лет, за это время сменилось несколько их поколений, но как только я попытаюсь дотронуться до одной из них, сделать что-либо, выходящее за рамки нормального, – вот что произойдет.

Фреер присел, протянул руку к утке, и все они, хлопая крыльями и панически крякая, сорвались с места. Одни бросились к воде и поплыли, другие взлетели и тоже сели на воду.

Фергюс все еще не понимал, что хочет сказать ему священник.

– Выживание? Они воспринимают спокойно только то, что знакомо?

– Да, то, что знакомо. В их сознании существуют границы, демаркационные линии между тем, что знакомо, и тем, что нет. Если я пересекаю такую линию, сделав что-нибудь необычное, они пугаются и улетают. Для них это способ выживания, как и для большинства остальных представителей животного мира: бегство от опасности. Почему мы не поступаем подобным образом, Фергюс?

– Потому что мы находимся на вершине пищевой цепи. У нас больше нет таких реакций – мы лишились их в процессе эволюции. Мы боремся за свою территорию, защищаем свой угол.

Это был не тот ответ, которого ждал Фреер.

– Почувствовав угрозу, эти утки могут улететь в другую часть пруда. Или к другому пруду. Единственное время, когда они теряют мобильность, – это когда они растят утят; в остальное время они могут избежать встречи с тем, что им угрожает. – Он перевернул сумку и высыпал остатки корма на землю. – Проведи аналогию между прудом и нашей планетой, и ты поймешь, почему люди находятся в другой ситуации. У нас нет другой планеты, на которую мы можем улететь. Мы вынуждены оставаться на месте и встречать то, что нам угрожает.

Фреер не спеша повернулся и пошел от пруда. Фергюс держался рядом.

– Я верю в непорочное зачатие. Ты веришь в то, что Иисус был доставлен на Землю пришельцами. Это нормально, Фергюс, я никогда с тобой по этому поводу не спорил – потому что мы оба верим. Мы верим, что родился человек – или прибыл пришелец из космоса, – воплощающий собой добро. Верно?

Фергюс поколебался.

– В каком-то смысле да.

На земле, освещенной ярким солнцем, искрился иней. Воздух был наполнен пением птиц. Они пели будто последний раз в жизни.

Фреер некоторое время шел молча, затем сказал:

– Так вот. Если ты в каком-то смысле можешь принять идею доброй силы, разве ты не можешь принять идею злой силы?

– Летом я приходил к тебе и говорил об этом, – напомнил Фергюс.

– Я помню. Но ты ведь ученый.

– Это меня каким-либо образом ограничивает?