Роковой выбор - Питер Джеймс (2019)

– Стоит позвонить им и хорошенько расспросить. – Он нахмурился. – Самая правдоподобная версия – что они занимались здесь какими-то оккультными практиками.

– Замечательно, – усмехнулся Джон. – Может, нам следует освятить это место.

– Да, если вы верите в такие вещи, – ответил детектив.

Его рация зашипела, затем до Кунца донеслось неразборчивое стаккато полицейских переговоров. Райс записал свое имя и телефонный номер на вырванном из блокнота листке бумаги и сказал:

– Если я вам понадоблюсь или вы что-нибудь вспомните, звоните вот по этому номеру.

Затем он уехал.

Сьюзен закрыла входную дверь и повернулась к Джону. Она начала говорить тихо, но чем дальше, тем больше повышала голос:

– Ты знал об этом. Ты же с ними заодно, верно?

– С кем заодно?

– Это часть сделки, о которой ты мне не сказал? Не ври мне, Джон.

– Сьюзен!

– Не ври мне.

Джон всплеснул руками:

– Я тебе не вру. Я знать не знаю, о чем ты говоришь.

– Еще как знаешь. Это ведь был ваш план, разве нет? Ты собираешься отдать моего ребенка мистеру Сароцини, чтобы он принес его в жертву – он и Ванроу. Ты с ними заодно.

Джон попробовал обнять ее, но она отшатнулась, прижалась спиной к стене и закричала:

– Не подходи ко мне!

Джон остался на месте.

– Сьюзен, это все Фергюс Донлеви тебе напел. Говорю тебе, он тронулся – иначе б не упился до смерти. У него был нервный срыв или какое-то потрясение. Мне жаль, что он умер, мне он нравился. Но то, что он тебе сказал в понедельник, ни в какие ворота не лезет.

Сьюзен холодно смотрела на Джона:

– Нет, все не так. Фергюс пытался предупредить меня о мистере Сароцини и Ванроу, и поэтому они убили его. И еще я думаю, что они убили и Харви Эдисона, и этого твоего композитора, Зака Данцигера.

Джон в отчаянии развел руками:

– Перестань! Какое Харви-то имеет к этому отношение?

– Это ты мне скажи! – закричала она. – Ты мне объясни, как над спальней моего ребенка оказался человеческий палец, откуда там появились все эти рисунки! Это что, тоже совпадение?

Джон прошел в кухню, сел там на стул и обхватил голову руками. Сьюзен встала в дверях, белая как привидение.

– Сьюзен, ты сама выбрала комнату, – сказал Джон. – У нас четыре спальни для гостей. Ты выбрала эту.

После секундного молчания Сьюзен спросила:

– Почему ты отказываешься в это верить? Или ты говоришь мне неправду?

– Не надо так со мной, дорогая. – Голос у Джона дрожал. – Я люблю тебя, больше всего на свете.

– Ты не любишь моего ребенка, – отозвалась Сьюзен. – Если бы ты по-настоящему любил меня, ты бы любил моего ребенка. Ты или лжешь мне, или ты идиот, слепой идиот.

Джон резко поднялся. Стул отлетел назад и упал на пол. Не говоря больше ни слова, он пронесся мимо нее, снял пальто с вешалки и вышел, с силой захлопнув за собой дверь.

Сьюзен села, положила руки на живот, обняв Малыша, и почувствовала, как ребенок ласкается к ней в ответ. Она прошептала:

– Ничего. Все не важно. Я люблю тебя, это самое главное. Ты и я, мы любим друг друга. Да? Я не дам тебя в обиду. Я никому тебя не отдам. И я выясню правду. Я выясню, что здесь, черт возьми, происходит. Но прежде всего я сделаю так, чтобы с тобой ничего не случилось.

Она услышала, как уехала машина Джона.

Потом сняла трубку беспроводного телефона и набрала номер. Через несколько секунд она спросила:

– Простите, вы можете подсказать мне номер стола предварительного заказа билетов «Бритиш эйрвейз»?

50

– Ноль, – сказал Арчи.

– Вообще ничего? – Джон бросил спортивную сумку на скамью в раздевалке. Он не очень хотел играть сегодня, но думал, что физическая нагрузка улучшит его состояние – прочистит мозги и хоть немного ослабит напряжение, стягивающее ему спину уже в течение нескольких дней.

Арчи снял пиджак.

– Как Сьюзен?