Роковой выбор - Питер Джеймс (2019)

Может, Джон просто тянет время, чтобы она ничего не предпринимала? Помогает мистеру Сароцини? Может, они собираются забрать Верити сегодня, завтра? Через неделю? Когда?

Во вторник Джон ездил к адвокату, Элизабет Фрейзер. Когда он вернулся оттуда, то сказал, что они ничего не могут предпринять, поскольку любое их действие подразумевает вручение мистеру Сароцини бумаг. Ей Элизабет Фрейзер ничего такого не говорила.

Неужели Джон лжет?

Может, ее родители тоже с ними заодно? Когда они навещали ее в больнице, она неоднократно рассказывала им, что произошло в то раннее утро в палате Кейси – по крайней мере, то, что смогла вспомнить, – и, хотя они оба понимающе кивали, она заметила, как они переглядываются между собой – так, будто видят ситуацию совсем по-другому.

Иногда, в самые темные минуты, Сьюзен казалось, что у них есть еще одна причина для того, чтобы так переглядываться.

Неужели это я сделала? Неужели я помешалась? А вдруг я сумасшедшая?

У Сьюзен пересохло в горле. Рядом с креслом на траве стоял стакан с лимонадом, но у нее не хватало сил даже на то, чтобы потянуться за ним.

Сьюзен очень утомлял поток посетителей. Последние три дня все было почти как в Калифорнии. И люди были похожие, в основном из Центральной Европы, но не только. Все они были неизменно вежливы: они приезжали, отдавали дань уважения, оставляли дары и уезжали. Но Сьюзен все равно не доверяла им и цербером сидела возле кроватки Верити во время каждого визита.

Девочке оставили так много даров, что они с Джоном уже и не знали, куда их складывать. Две спальни для гостей почти целиком были забиты ими. В дверь позвонили. Должно быть, третий час: посетители никогда не появлялись раньше этого времени, будто сговорились не тревожить ее в первой половине дня. Джон встретит их или няня. Сьюзен задремала, беспокойно вздрагивая.

Джон высыпал все содержимое сумки для гольфа на пол в холле и теперь шарил среди предметов в поисках магнитной карты от клубной раздевалки. Он уже опаздывал на игру, и настроение у него было из-за этого ни к черту. Он открыл входную дверь и увидел полного мужчину с величественной осанкой, в деловом костюме и с плащом через руку. Он кого-то напомнил Джону. Понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, кого именно: актера Роберта де Ниро.

– Добрый день, – тихим вежливым голосом сказал мужчина. – Меня зовут доктор Фреер. Фергюс Донлеви был моим другом.

– А-а, – протянул Джон. Этот человек не был похож на врача. – Да. Жаль Фергюса. Ужасное несчастье.

– Да, ужасное несчастье, – кивнул Фреер. – Трагедия. Он был очень хорошим человеком, замечательным ученым. Чудовищная потеря.

Джон был не в настроении продолжать панегирик. И он всегда считал, что Сьюзен слишком уж высокого мнения о Фергюсе Донлеви.

– Вы к Сьюзен? Она вас ждет?

– Нет-нет, я просто зашел в надежде, что она примет меня без звонка. Надеюсь, я не помешаю?

– Сьюзен сейчас отдыхает. Она в последнее время быстро утомляется.

Фреер постарался не выдать, как обрадовала его эта новость.

– Может быть, вы зайдете? Вы можете подождать, пока она проснется. Я не хочу будить ее.

– Я подожду, если это не доставит вам неудобств.

Джон посмотрел на часы: 1:20 дня. Надо двигаться. Он прошел несколько шагов до места, откуда его было видно из сада, и знаком подозвал няню.

– Каролина, – сказал он, когда она прибежала, запыхавшись. – Это доктор Фреер. Он пришел увидеться со Сьюзен. Он подождет, пока она проснется.

– Да, конечно, мистер Картер. – Она обратилась к священнику: – Вы хотите подождать в саду?

– Спасибо, но я хотел бы посидеть где-нибудь в тени, под крышей, если можно.

– Конечно. – Она посмотрела на Джона, ожидая указаний.

– В гостиной вам будет удобно, – сказал Джон. – Там прохладно.